Финские "москиты" против советских "ишачков". Глава четвертая

Глава четвертая. Конец легенды о «неуязвимом бомбардировщике». 

Начало января 1940-го года вновь было отмечено плохой погодой. Активность 4-го свелась к минимуму, например, 4 января дислоцировавшийся в районе Каяни «Бленхейм» 44-й эскадрильи смог выполнить полет на разведку дороги, идущей на восток от Суомуссалми, где финская 9-я дивизия перешла в контрнаступление против советской 44-й стрелковой дивизии. Лишь 5 января погода более-менее наладилась и финское командование в преддверии начала очередного контрнаступления IV армейского корпуса решило не только доразведать район обороны советских 18-й и 168-й дивизий в Приладожье, но и обратить свое внимание на Кировскую железную дорогу.

Штаб 44-й эскадрильи в Йоройнене.

В 9 утра 5 января из Йоройнена на разведку советских войск стартовал «Бленхейм» BL-118 под управлением прапорщика резерва Виндквиста. Подойдя к линии фронта в 9.49 на высоте 700 метров, финские пилоты заметили сотней метров выше шестерку истребителей, но стрелок уверенно опознал их как D.XXI, поэтому пилот продолжил свой полет. Спустя три минуты бомбардировщик уже шел над дорогой к Уома, но тут его неожиданно атаковала пара И-16 с убранными шасси. Советские истребители попытались зажать противника в клещи, один из них зашел в атаку справа-сверху, а второй сзади на той же высоте. Но Виндквист был не так прост и резко бросил свой самолет вправо-вниз. Одновременно стрелок открыл огонь.

Любопытно в этой истории то, что, согласно боевому донесению 49-го ИАП, «Бленхейм» подошел снизу к сопровождаемой шестеркой И-16 группе СБ и открыл по ней огонь! Именно после этого пара истребителей в составе помощника командира 2-й эскадрильи лейтенанта Борисова и младшего лейтенанта Горюнова бросились в атаку на противника. Если это было так, то финские летчики продемонстрировали высшую степень дерзости, но, справедливости ради нужно отметить, что про атаку строя СБ не упоминают не только донесения самого Виндквиста и 4-го авиаполка, но и журнал боевых действий ВВС 8-й армии. Как бы там ни было, финскому пилоту своим маневром удалось ввести в заблуждение советских летчиков. Посчитав, что «Бленхейм» падает, они оставили свою потенциальную жертву в покое, а Виндквист смог вывести свой бомбардировщик из пикирования на небольшой высоте и направился к аэродрому. О продолжении выполнения задания не могло быть и речи: в левом крыльевом баке зияло несколько пробоин, серьезно поврежден был и правый стабилизатор. Тем не менее, «Бленхейм» благополучно долетел до Йоройнена, где выяснилось, что обнаруженные в полете повреждения были не единственными. Уже на пробеге правая стойка шасси сложилась и бомбардировщик развернулся на 180⁰. Самый ужас был в том, что «Бленхейм» садился с бомбами, но лишь одна из них при столь жесткой посадке сорвалась с крепления и улетела за пределы взлетной полосы, где и взорвалась. Уже при осмотре выяснилось, что пробиты были также оба маслобака и оба воздушных винта.

Всего в этот день экипажи LeR-4 выполнили шесть вылетов на разведку и бомбардировку, в том числе два для ударов по Кировской железной дороге на участке, идущем вдоль южного берега Ладоги. Эти полеты выполняли бомбардировщики из сидевшего в Йоройнене звена LLv 46, нагруженные 100-кг бомбами. Первым в 9.35 стартовал BL-108 лейтенанта Песолы (командиром экипажа в этом случае был штурман). Согласно его донесению, в 10.55 он с высоты 200 метров сбросил две «сотки» где-то в районе перегона у станции Телжево. В 11.05 к летящему в поисках очередной цели бомбардировщику в хвост с севера зашла четверка И-16, три из которых ринулись в атаку. Финны поспешно сбросили бомбы в районе некой «Gorka» и бросились удирать на полном газу. Истребители постепенно отстали, но успели изрядно нашпиговать свинцом финский бомбардировщик. Снова пострадали оба маслобака, в результате на обратном пути левый мотор встал Стрелок экипажа сержант Лумиала (однофамилец командира 1-го звена LLv 44) в бою получил ранения в ноги. «Бленхейм» смог дотянуть до Йоройнена, но уже там выяснилось, что шасси не выпускаются и бомбардировщику пришлось садиться на «брюхо». Повреждения были настолько сильными, что самолет пришлось отправить ремонтироваться на завод.

Советская версия от финской отличается не сильно, за исключением одного момента. Четверка И-16 4-й эскадрильи 49-го ИАП под командованием капитана Егорова после сопровождения бомбардировщиков встретила одиночный «Бленхейм», который смог оторваться от преследования. Однако произошло это в семи километрах северо-западнее Салми, т.е. примерно в полутора сотнях километров от того места, которое десятью минутами ранее якобы бомбил Песола! Даже на полном газу самолет BL-108 никоим образом не мог преодолеть это расстояние за такое время. Таким образом, факт бомбардировки Песолой Кировской железной дороги вызывает серьезные сомнения.

Карта района Ладожского озера

Зато вылетевший во второй половине дня с той же задачей лейтенант Ахтиайнен на BL-112 смог отбомбиться по перегону между станцией Шамокша и полустанком Шоткуса, а также по поезду на станции Сясьстрой, после чего благополучно вернулся обратно. Противодействовать финским бомбардировщикам здесь было попросту некому. Сидевшие в начале войны в Бессовце под Петрозаводском, Лодейном Поле и Новой Ладоге три эскадрильи И-15бис перебрались на Суоярви и Карккунлампи и на этих аэродромах или вообще никого не было, или там базировались бомбардировщики. Разворачиваемая в Лодейном Поле 12-я отдельная истребительная эскадрилья еще не была боеготова. Впрочем, советское командование «намек» поняло и на следующий день в Бессовец для ПВО Петрозаводска было переброшено звено И-16, к 12 января его сменила эскадрилья И-15бис, а к концу месяца еще и эскадрилья «Чаек», которую затем перебросили в Лодейное поле.   

Последним серьезно пострадавшим 5 января был «Бленхейм» BL-113 из LLv 44 под управлением прапорщика Сааринена. На сей раз о своем существовании финским скоростным бомбардировщикам напомнили не истребители, а ПВО. Сааринен не только отбомбился по несколькими населенным пунктам, но и не отказал себе и стрелку в возможности пострелять по наземным целям из пулеметов. Но пулеметы были и у тех, кто был внизу, поэтому уже при возвращении для Сааринена неприятным сюрпризом стал отказ поврежденной гидравлической системы и нежелающее выпускаться шасси. Третья за день аварийная посадка «Бленхейма» закончилась сравнительно благополучно, пострадали лишь воздушные винты.

На следующий день началось контрнаступление IV корпуса и «Бленхеймы» вновь принялись за работу, пытаясь притормозить подвоз и подход подкреплений советским частям из тыла на фронт. Хотя предыдущие события сильно подсократили поголовье исправных машин, планы на день были вполне масштабные и включали не только удары по дорогам в тылу советской 8-й армии, но и полет в район Ребол. Однако военная фортуна на сей раз распорядилась иначе, да и советское командование выводы делало весьма оперативно. 6 января советские истребители не только постоянно патрулировали над своими войсками, но еще и вылетали на перехват. Тем не менее, три вылета у финнов прошли без особенных происшествий, если не считать регулярных встреч с И-16, «Чайками» и «бисами», от которых постоянно приходилось уворачиваться. Так, лейтенант Кокко из LLv 44 на своем BL-117 за вылет четырежды (!) сталкивался с советскими истребителями, в одном случае ему пришлось принять бой с парой особенно упорных И-16, закончившийся уже традиционно: финн смог оторваться от преследователей на снижении. А вот лейтенант Ахтиайнен не только избежал серьезных столкновений с истребителями, но и сам обстрелял встреченную группу из пяти ТБ-3. Однако либо стрелок Ахтиайнена был не слишком точен, либо экипажи ТБ-3 недостаточно внимательны, но этот эпизод не нашел отражения в советских документах. По сути, финским экипажам пока что очень везло, но это не могло продолжаться вечно.

Лейтенант Песола, накануне едва унесший ноги от истребителей, 6 января в 13.50 вновь вылетел на боевое задание. На сей раз на BL-112, на котором утром уже летал Ахтиайнен. Возвращения бомбардировщика ждали до вечера, но так и не дождались ни в тот день, ни на следующий. А между тем, примерно через 40 минут после взлета в районе Салми экипаж Песолы сбросил все свои бомбы (восемь 50-кг фугасок и 4 осколочные) на замеченную автоколонну, которую прикрывало звено «ишачков» из 2-й эскадрильи 49-го ИАП. Хотя пилоты И-16 и «прозевали» финский бомбардировщик, отпускать наглого противника безнаказанно они не собирались. Тем более в этот раз у них имелся веский довод в виде довольно большого преимущества по высоте: финн подкрался к цели на 700-800 метрах, а истребители патрулировали на полутора тысячах. Песола попытался уйти со снижением, но на сей раз высоты для этого было маловато и пара «ишачков» в составе уже знакомых нам старшего лейтенанта Муразанова и младшего лейтенанта Горюнова словно приклеилась к нему, постоянно обстреливая бомбардировщик. Пули фактически изрешетили всю правую плоскость и мотор, который вскоре загорелся. Экипажу не оставалось ничего, кроме как максимально безопасно посадить свой самолет куда-нибудь и попытаться спастись бегством, поскольку для прыжка с парашютом высоты уже не было.

Младший лейтенант Сергей Горюнов по итогам советско-финляндской войны станет наиболее результативным летчиком-истребителем не только 49-го ИАП, но и всех ВВС действующей армии. На его счету будет семь групповых побед, в том числе два реально сбитых «Бленхейма».

Везение у лейтенанта Песолы было, конечно, весьма специфическое, но все же было. На их счастье, вскоре впереди мелькнуло небольшое озеро Риихилампи примерно в 25 километрах к северо-востоку от Салми, куда пилот старшина Термонен и посадил «Бленхейм», вскоре полностью сгоревший. Бомбардировщик упал на формально занятую советскими войсками территорию, но отсутствие поблизости дорог, населенных пунктов, занятых Красной Армией, и сплошной линии фронта позволили всем троим избежать плена и, пройдя на лыжах около 30 километров, к 8 утра следующего дня выйти к своим в расположение 36-го пехотного полка.

В остальном же дела у 4-го полка в этот день продолжали идти из рук вон плохо. У одной из машин, вылетевших на разведку, в пути отказал мотор, но экипажу удалось вернуться и благополучно сесть. А вот для взлетавшего с Луонетярви BL-114 отказ мотора закончился не так удачно. На сей раз «Меркьюри» обрезало едва машина оторвалась от земли. Такого поворота экипаж не ожидал и, резко потерявший скорость бомбардировщик свалился на левое крыло, зацепил землю и перевернулся. Осмотр «пациента» показал, что жить он еще будет, но без вмешательства специалистов Государственного авиазавода тут не обойтись. В строй этот «Бленхейм» вернется только зимой 1941-го.

После этих событий, стоивших 4-му полку сразу пяти бомбардировщиков, из которых один был потерян безвозвратно в принципе, еще один выбыл из строя до конца войны, а три от нескольких дней до месяца, погода, словно сжалившись над финскими экипажами, дала им существенную передышку. До середины месяца они фактически бездействовали, не считая единичных вылетов. Несмотря на то, что формально 4-й полк с начала войны безвозвратно потерял всего две машины и еще три убыли в ремонт на завод, реально в руках командиров эскадрилий в январе в лучшем случае было по три-четыре боеспособные машины. Например, в 46-й эскадрилье на 12 января имелось пять машин, но фактически BL-104 был в этот день отправлен на север, где из-за плохой погоды вместо разведки района Реболы – Кухмо застрял на ледовом аэродроме Кулунталахти под Кухмо (оттуда несолоно хлебавши он через три дня вернулся в Йоройнен). В Йоройнене находились также BL-106 на лыжах и BL-120 на колесах, а в Луонетярви пытались вернуть в строй BL-118, а также обслуживали лыжный BL-116. Хотя ремонтные службы в Луонетярви надрывались день и ночь, число исправных самолетов практически не увеличивалось. К 18 января в строй вернулись BL-116 и -118, но на обслуживание в Луонетярви уехали уже BL-106 и -120. В 44-й эскадрилье ситуация была даже хуже. 

Наличие матчасти в составе 44-й эскадрильи за период войны

Тем временем, в начале января в Англию была направлена группа из 24 финских летчиков: 12 пилотов и 12 штурманов. Их задачей было перегнать в Финляндию купленные «Блехеймы» IV. Эти машины получили бортовые номера BL-122…-133, и наименование «III серия». I серией были купленные в Англии машины, II серией – заказанные Государственному авиазаводу осенью 1939-го, но так и не построенные. Неофициально же самолеты стали называть «pitkänokka», что в переводе на русский означает «длинноносый». 17 января группа из 12 бомбардировщиков вылетела с аэродрома в английском Бисестере и взяли курс на Перт в Шотландии. Перелет прошел без проблем и на следующий день группа начала самый опасный этап перелета – через Северное море в норвежский Ставангер. Над морем она попала в полосу плохой погоды и частично рассеялась. Девять машин благополучно добрались до Ставангера. BL-129 капитана Хааки, потеряв ориентировку и израсходовав топливо, вынужденно сел на озере в Швеции, еще один бомбардировщик по тем же причинам вынужденно сел в Кристиансанде. А вот BL-127 так и не нашелся, навсегда сгинув где-то на просторах Северного моря. К 21 января группа в составе 11 самолетов собралась в Ставангере и в тот же день перелетела на Луонетярви, однако без приключений не обошлось и на сей раз. У BL-125 при взлете с промежуточного аэродрома в Швеции отказал правый двигатель и самолёт потерпел аварию. Шведы машину отремонтировали, но в Финляндию она прибыла только в мае 1940-го. Таким образом, 21 января в Финляндию прибыли десять «длинноносых».

«Длинноносый» Blenheim Mk.IV

Начиная с 16 января «Бленхеймы» возобновили относительно активную деятельность, выполняя в день в среднем по четыре вылета на разведку и бомбардировку тылов 8-й армии. Ввиду резко ударивших морозов и сильной облачности, советские истребители выполняли в среднем всего по десять вылетов на патрулирование в сутки, а потому финские экипажи почти не видели их в воздухе в эти дни. 19 января в 14 часов лейтенант Сиириля на BL-106 в районе Салми обнаружил колонну из примерно 50 машин, на которую сбросил одну «сотку» и три 50-кг фугасных бомбы. Однако уже минуту спустя его «Бленхейм» выскочил к озеру Каркунлампи, где взору финского лейтенанта открылась впечатляющая картина в виде примерно полусотни самолетов, от истребителей до двухмоторных, стоящих на льду озера. Сбросив на цель оставшиеся четыре 12,5-кг осколочные бомбочки, Сиириля резко повернул и со снижением скрылся из виду. Советские самолеты, расположенные на аэродроме, не пострадали, однако, как и месяц назад пострадал личный состав обслуживающей аэродром 201 авиабазы. Пятеро бойцов из её состава и прибывшего для охраны аэродрома отряда из состава 108-го артполка получили ранения. Как и при прошлом налёте, согласно боевому донесению 49-го ИАП бомбардировка была произведена в 13.10, т.е. в 12.10 по финскому времени, или на два часа раньше, чем докладывал лейтенант Сиириля.

Пока Сиириля бомбил Каркунлампи, в сторону Салми вдоль Ладоги летел еще один «Бленхейм», на сей раз BL-121 из LLv 44. Однако в районе Питкяранты финны напоролись на патрулирующую пару И-16 в составе старшего лейтенанта Савушкина и все того же младшего лейтенанта Горюнова. То ли атака советской пары была настолько внезапной, то ли финский экипаж банально утратил бдительность, но результат для финнов оказался фатальным: после непродолжительной погони, спикировав и выйдя в хвост бомбардировщику снизу на дистанцию 50 метров, Горюнов дал точную очередь, после которой «Бленхейм» загорелся и рухнул на лед Ладоги примерно в 10 километрах северо-западнее Салми. Экипаж в составе сержанта Тойвонена, прапорщика Ранта и сержанта Тойвио погиб в полном составе. Уже в 16.30 в штабе 4-го полка было получено сообщение, что на льду Ладоги в 14.50 сильно горел упавший самолет. Сомнений в судьбе экипажа не осталось.

Очередной потерянный от истребителей «Бленхейм» переполнил чашу терпения не только командира LeR-4, но и командования ВВС в целом. Удар возмездия было решено нанести немедленно. На 20 января единственной задачей для LeR-4 было разгромить базу на Каркунлампи – решение логичное, хотя и запоздалое. Впрочем, учитывая наличные силы полка, слово «разгромить» было слишком громким. На выполнение ответственной задачи была брошена вся «мощь» финской бомбардировочной авиации, а именно четыре боеготовых «Бленхейма»: BL-106, - 115, -118 и -119. Экипажи для столь ответственного задания подобрали соответствующие. На BL-115 в качестве пилота летел командир 2 звена LLv 44 лейтенант Пирхонен, а штурманом – комэск майор Стенбяк, а в экипаже BL-106 роль пилота выполнял командир 1 звена LLv 46 капитан Пипониус, а штурмана – командир 3 звена лейтенант Сиириля.

В 9.15 эти четыре финских «всадника апокалипсиса» обрушили свои бомбы на ничего не подозревающий советский аэродром. BL-106 и -115 зашли на цель парой и, пройдя над строем советских самолетов, сбросили на него три «сотки» и девять 50-кг фугасок, а также по три осколочных и зажигательных бомбы. BL-119 вышел на аэродром с противоположного направления и добавил еще «сотку», шесть 50-кг фугасок и по паре осколочных и зажигательных бомб. «118-й» заходил на цель с того же ракурса, что и первая пара, но сбросил не все бомбы, а потому описал круг и вторично отбомбился по аэродрому, в общей сложности сбросив две 100-кг и шесть 50-кг фугасок, пару зажигательных и одну осколочную бомбы.

Схема удара по аэродрому на озере Карккунлампи 20 января.

Доклады финских летчиков хотя и не рисуют картину полного разгрома советской базы, но вполне себе оптимистичны. Так капитан Пипониус сообщил, что бомбы упали на лед между самолетами, а майор Стенбяк был еще более красноречив: «Весь юго-западный берег Каркунярви заставлен самолётами в два ряда. Более 50. Бомбили четырьмя самолётами с высоты 700 м (2х100 кг, 6х50 кг, 2х12,5 кг/зажигательные на самолёт). Бомбы попали великолепно. После атаки появились многочисленные истребители, и отмечался сильный зенитный огонь». Впрочем, советские документы не оправдывают даже этого «осторожного оптимизма». В частности, боевое донесение 49-го ИАП сообщает нам, что финские бомбардировщики бомбили… из-за облаков! И в это легко верится, учитывая, что результатом удара, нанесенного опытнейшими экипажами, достигшими «великолепных» попаданий, стало уничтожение… одного автостартера и повреждение фюзеляжа одного И-15бис. Ночью 22 января удар по Каркунлампи нанесли семь переброшенных в Приладожье пикировщиков «Фоккеров» С.Х из LLv 10, впрочем, примерно с тем же результатом. В отместку, 26 января истребители с Каркунлампи сбили один С.Х.

22 января LLv 46 едва не потеряла еще один самолет. BL-120 вылетел на разведку, но уже в начале полета начал барахлить левый мотор. Однако командир экипажа лейтенант Ахтиайнен почем-то решил продолжить выполнение задания и добросовестно пролетел по всему маршруту. А на обратном пути случилось страшное: в хвосте появился одиночный И-16. Уйти с одним неисправным мотором шансов не было, финны изготовились к бою. Но советский истребитель начал стрелять с большой дистанции и стрелял практически не переставая, пока, в конце концов, не оставил Ахтикайнена в покое. Самое удивительное, что у финского бомбардировщика на память об этой встрече не осталось никаких повреждений! Версия советской стороны заметно отличается, в ней присутствуют три И-16, сопровождающая «Бленхейм» пара истребителей и прочие нестыковки, однако в отношении судьбы финского бомбардировщика разночтений нет: он был потерян атаковавшими из вида.

Это был последний боевой вылет LLv 46 на «Бленхемах» I. По причине внезапных больших потерь 4-го полка в матчасти, понесенных в январе, решение о передаче полученных от Великобритании самолетов 42-й эскадрилье было отменено. На «длинноносых» решено было перевооружить 46-ю эскадрилью, а оставшиеся у неё машины передать 44-й. Соответствующий приказ командир 46-й получил уже 23 января и в тот же день 44-я получила находившиеся в Йоройнене BL-118 и -120, а 25 января туда же официально передали BL-104, -106 и -116, причем последний де-факто был перегнан в Йоройнен и сдан только 27 января.

За 46-й эскадрильей продолжал числиться также BL-108, находившийся на авиазаводе в Тампере. 28 января отремонтированный самолет должны были перегнать в Луонетярви, но по дороге бомбардировщик попал в полосу плохой погоды, и пилотировавший его прапорщик Рахунен решил вернуться обратно. Обратный путь оказался не легче и, в конце концов, в 45 километрах от Тампере, недалеко от аэродрома Сииканкагас, «Бленхейм» на большой скорости врезался в болото, быстро погрузившись в него почти полностью. Прапорщик Рахунен и два летевших с ним механика погибли.

Ну а 46-я эскадрилья уже 23 января приняла первые три прибывших в Луонетярви «Бленхейма» «Бленхейма» IV с номерами BL-123, -129 и -131. До конца месяца эскадрилья получила все десять прибывших «длинноносых» и приступила к активному освоению новых машин, затянувшееся почти на месяц. 

Закрепление новой матчасти в 46-й эскадрилье к началу февраля 1940 года.

Ну а 44-я продолжала совершать боевые вылеты до конца месяца, но в целом январские показатели оказались еще скромнее, чем декабрьские: за месяц эскадрилья сбросила всего чуть менее 6 тонн бомб, а LLv 46 – 5,5 тонн, что вполне объяснимо не только традиционно плохой погодой, но и высокими потерями полка. За январь истребителями было сбито два «Бленхейма» и еще один получил в воздушном бою столь тяжелые повреждения, что его пришлось отправить на завод, откуда он уже не вернулся. Еще одна машина была тяжело повреждена по техническим причинам. Такими образом, с начала войны полк недосчитался уже семи самолетов, из которых четырех безвозвратно. Что было особенно неприятно, представление о «Бленхейме» как о недосягаемой для советских истребителей машине было развеяно. И хотя «британец» всё еще оставался крайне трудной целью, все же осознание того факта, что скорость может спасти не всегда, вызвало у финских экипажей определенную нервозность, едва не приведшую к потере очередного «Бленхейма» в самом конце месяца. В ходе боевого вылета летчик 44-й эскадрильи, заметив в районе Салми пару патрулирующих И-16, в надежде набрать скорость резко спикировал с четырех до двух тысяч метров, в результате чего оба двигателя заглохли! К счастью для экипажа, пилоту удалось запустить моторы и вернуться на свой аэродром. Комичный момент этой истории придает тот факт, что истребители, от которых так драматично спасался финский бомбардировщик, даже не заметили его.

Продолжение

Материал входит в цикл: