Первые «Мессершмитты» в Финляндии. «Мерсу» на защите Хельсинки. Часть 2
06 мая 2024
902
Несмотря на вскрывшийся ворох проблем с «Мерсу» и их моторами, начало боевой работы отряда капитана Паули Хенрика Эрви в системе противовоздушной обороны Хельсинки внушало оптимизм. За пару недель его летчики смогли «сбить» один разведчик, еще в нескольких случаях успешный перехват не удавался только из-за умелых действий экипажей противника. Но уже было ясно: «Мессера» при грамотном наведении вполне способны успешно перехватывать советские Пе-2. А это значит, что в перспективе можно было если и не полностью закрыть столичное небо советским разведчикам (фактор погоды всё-таки никто не отменял), то сделать для них вылеты в район Хельсинки мероприятием максимально рискованным и затратным.
«ИСТРЕБИТЕЛИ ЗВЕЗД» КАПИТАНА ЭРВИ
После того, как в начале второй декады апреля основные силы 34-й истребительной эскадрильи приступили к боевой работе, отвечавший за прикрытие Хельсинки отряд капитана Эрви получил более четкие границы своей зоны ответственности. Справа это была линия полуостров Порккала – о. Найссар, слева – Котка (исключая) – о. Гогланд (включая) – Малый Тютерс (включая). Пересекать левую границу дозволялось только при контакте с противником. Немецкий отряд обер-лейтенанта Хаалы в составе шести Bf.109G-2 действовал из Малми, прикрывая корабли, занимавшиеся созданием противолодочного заграждения между Найссаром и Порккалой, то есть де-факто как минимум до конца апреля за район между меридианом Хельсинки и указанной линией отвечали немцы. Южной границей было побережье Эстонии, поскольку истребители Люфтваффе в районе Таллина на тот момент не базировались, а финнам до эстонского берега даже с учетом набора высоты было всего 15–18 минут лёта на крейсерской скорости.
Несмотря на высокие характеристики «Мерсу» и солидный боевой опыт их летчиков, главной слагающей успешного перехвата оставалось своевременное обнаружение потенциальных целей. И вот как раз здесь у финской системы ПВО имелись серьезные проблемы. О главной из них – 100-километровой «дыре» между первой и второй линиями постов воздушного наблюдения, уже было сказано в 1-й части. Отчасти эта проблема компенсировалась шаблонными действиями советских разведчиков, обычно пролетавших вдоль эстонского побережья и только после этого поворачивавших к Хельсинки. В обратном порядке советские самолеты летали крайне редко, видимо в первую очередь стараясь достигать внезапности при выходе к хорошо прикрытому зенитной артиллерией Таллину. Вторым негативным фактором по-прежнему оставалась весьма посредственная подготовка персонала системы воздушного наблюдения, регулярно дезинформировавшей штаб отряда Эрви и находившихся в воздухе перехватчиков. «Первые звоночки» прозвенели уже в марте, когда служба ВНОС по каким-то причинам не информировала о пролетах советских самолетов. Тогда это могло показаться отдельными эксцессами, но позже стало ясно, что ошибки службы ВНОС – это скорее система. Уже вечером 1 апреля советская «пешка» внезапно появилась в районе Эстилуото. Хотя предупреждения от ПВО штаб Эрви не получил, уже 3 минуты спустя дежурная пара в лице фельдфебеля Фрянтиля и старшего сержанта Пелтолы была в воздухе, но из-за тумана и видимости в 2–3 километра обнаружить в воздухе советский самолет не смогла. В этом случае разведчика хотя бы заметили, однако не редки были случаи, когда и этого не происходило. Например, 20 апреля финские истребители семь раз поднимались на перехват из-за сообщений о советских самолетах в южной части Финского залива, но ни разу никого не обнаружили. Служба воздушного наблюдения также о приближающихся к Хельсинки самолетах не сообщала, из чего был сделан вывод, что советские самолеты действовали только у эстонского побережья и на север не летали. Тем не менее, это не помешало экипажу Пе-2 15-го разведывательного авиаполка ВВС КБФ привезти домой фотографии одиннадцати транспортов в гавани Хельсинки! Другой распространенной проблемой была потеря постами наблюдения контакта с обнаруженным самолетом или ошибочная идентификация. 4 апреля в 5.40 пара в составе лейтенанта Терво и старшего сержанта Пелтола вылетела на перехват. Цель на сей раз была крупная – звено из трех Пе-2 атаковало немецкий корабль в районе Таллина. Звукометрические посты добросовестно отследили полет советских самолетов, но стоило «Мерсу» появиться в воздухе, как звукометристы переключились на них. Больше часа финская пара охотилась сама на себя в треугольнике Таллин – Эстилуото – Гогланд и только в 6.55 на последних каплях горючего села в Малми. По этому поводу в журнале боевых действий отряда появилась запись: «Ошибки причиняют боль». Зато 6 апреля один из звукометрических постов в районе Хельсинки доложил о приближающемся с юга шуме моторов, однако с других постов аналогичных сообщений не последовало и дежурную пару в воздух поднимать не стали, хотя Пе-2 действительно в это время прошел к Хельсинки со стороны Эстонии. Свою негативную роль играло и упорное нежелание немецкой стороны своевременно информировать союзников о чем бы то ни было. Только за апрель финские перехватчики более десяти раз поднимались в воздух по тревоге, вызванной явившимися без предупреждения немецкими самолетами, затратив на это около двух десятков боевых вылетов или до четверти от общего числа вылетов на перехват. Чаще всего «нарушителями спокойствия» становились немецкие разведчики Ju88, предпочитавшие возвращаться назад вдоль финского побережья и, таким образом, пересекавшие первую линию постов наблюдения на Гогланде. Далее следовал доклад о неизвестном самолете, подъем в воздух перехватчиков и разочарование финских пилотов, вместо цели обнаруживавших в воздухе немецкую машину. В отдельные дни, например 3, 19, 21 и 22 апреля, финны вылетали исключительно на перехват немцев. И ладно бы, если бы немцы не сообщали только о своих полетах. В 7.30 16 апреля из Таллина поступило сообщение о советском самолете, идущем на запад вдоль побережья. В Хельсинки сочли, что это очередной разведчик и спешить некуда. Лишь спустя 25 минут, несмотря на плохую погоду, дежурная пара «Мерсу» была поднята в воздух и направилась к острову Эстилуото. Поскольку никакой другой информации перехватчики не получили, они добросовестно «провисели» в районе ожидания около получаса, никого не обнаружили и вернулись на аэродром. А тем временем, вылетевший на «свободную охоту» торпедоносец Ил-4 (а это был именно он) буквально в паре десятков километров северо-восточнее Таллина атаковал немецкий транспорт. Поразить корабль не удалось, но советский самолет после этого спокойно вернулся на свою базу. Пилоты «Мерсу» имели отличные шансы перехватить торпедоносец на отходе, но вместо этого бесцельно болтались возле Хельсинки, не имея никаких данных о противнике. Иногда ошибки финской службы воздушного наблюдения приводили к буквально анекдотическим ситуациям. 2 мая в 13.28 в финской столице зазвучала тревога. Спустя уже две минуты в воздух поднялись два "Мессершмитта", один из которых пилотировал сам капитан Эрви, а второй – «злой гений» отряда прапорщик Лааксо. По сообщению постов, южнее города над морем на большой высоте висел аэростат, чего ранее тут никогда не наблюдалось. Финские летчики почти час находились в воздухе, пытаясь найти неожиданного гостя, пока наземные наблюдатели не сообразили, что видят не аэростат, а... звезду! Еще одно небесное тело стало поводом для тревоги 17 мая, но с этим разобрались до того, как «Мерсу» подняли на перехват, а вот 21 мая неформальный отряд «звездных» истребителей пополнился сержантом Лехто, который по вызову с поста наблюдения 15 минут искал в небе южнее Хельсинки некий «воздушный шар». Еще одним источником ложных тревог стали разнообразные катера, моторные лодки и прочие мелкие «водоплавающие», оснащенные бензиновыми моторами. Издаваемый ими шум звукометрические посты регулярно путали со звуком моторов самолетов, а в некоторых случаях это даже становилось поводом поднять в воздух перехватчики. Первый такой эпизод произошел 24 апреля, когда в 10.08 пара во главе с капитаном Эрви стартовала по тревоге, но уже через 10 минут выяснилось, что летят они на перехват бороздившего гавань Хельсинки катера. Еще два аналогичных случая имели место в мае, причем один из них опять с участием Эрви. Подобные случаи приводили к бесцельному расходу драгоценного ресурса моторов «Мессершмиттов». По словам пилота LeLv 34 Мауно Фрянтиля: Формально ресурс DB605A, указанный в финском руководстве по эксплуатации, составлял целых 110 часов. Однако эта цифра была достижима только на наиболее щадящих режимах работы, что для боевого самолета было просто недостижимым результатом. Да и обслуживание моторов наспех переученным наземным персоналом, надо полагать, на первых порах было далеким от совершенства, поэтому указанные Фрянтиля цифры выглядят вполне реальными. В добавок к ложным тревогам ресурс расходовался на различные тренировочные и испытательные полеты, также составлявшие значительную часть от общего числа полетов. Например, в апреле с этой целью было произведено 37 из 130 вылетов отряда Эрви. Справедливости ради, почти половина из них приходится на облет «Мессершмитта» летчиком-испытателем Государственного авиазавода капитаном Кокко, а также на ввод в строй шести новоприбывших в отряд пилотов. В мае эту «статью расходов» ресурса постарались урезать до минимума, выполнив всего два испытательных полета на «Мерсу». К слову, первое техническое обслуживание моторы проходили уже через 12,5 часов работы и поначалу этим занимались под руководством немецких специалистов. Второе должно было быть на 50 часах, но весной 1943 года до этой отметки в 1/LeLv 34 дотянул только МТ-215, на котором Кокко снимал характеристики. Именно для экономии ресурса моторов Эрви в конце марта отказал командиру 5-го авиаполка в организации постоянного патрулирования над кораблями, устанавливающими противолодочные заграждения в Финском заливе. Двигатель «Мерсу» на максимальном режиме работы потреблял 480 литров топлива в час, в крейсерском режиме – 320 литров. При этом объем бака истребителя составлял 420 литров, возможности же подвешивать дополнительный топливный бак на финских машинах не предусматривалось. Иными словами, от взлета до посадки даже по самым оптимистичным оценкам он мог находиться в воздухе не более 1 часа 20 минут, реально же, с учетом взлета, не более 60–70 минут, из них в районе патрулирования не более 45-50 минут. Это если не будет необходимости вести бой или преследовать противника. Таким образом, патрули нужно было менять как минимум каждый час, что с учетом примерно 12-часового светового дня и наличия у отряда в среднем 4-5 исправных истребителей привело бы просто к чудовищному расходу ресурса моторов и полной утрате боеспособности примерно за пару-тройку недель. Еще одной причиной головной боли стало данное командующему ПВО Хельсинки обещание выделять самолеты для дневных тренировок зенитных расчетов. Это опять же была пустая трата ресурса моторов, поэтому Эрви на первых порах просто старался игнорировать выполнение этого обещания – «Мерсу» выполнили всего два таких вылета. Но 11 апреля отряд, наконец-то, получил в свое распоряжение учебно-тренировочный истребитель «Пюрю» за номером PY-30, переданный из LeLv 26. На следующий день Туоминен съездил за ним в Иммолу и перегнал машину в Малми. Уже 16 мая старший сержант Пелтола совершил на «Пюрю» первый вылет для тренировки расчетов зенитной артиллерии, что для последних оказалось полной неожиданность, поскольку кружащий над столицей самолет, несмотря на предупреждение, был обнаружен только 10 минут спустя после вылета! До конца весны такие полеты стали основным родом деятельности для «Пюрю», в апреле он выполнил четыре вылета, в мае еще десять. Летали, как правило, свободные от дежурства пилоты отряда. Несмотря на значительный расход сил на «перехват» немцев, небесных тел и различных плавсредств, основным полем деятельности отряда Эрви всё же оставалась борьба с советским разведчиками. Задача эта вообще считалась приоритетной для всей эскадрильи, по крайней мере пока основная её часть была прикована к земле из-за раскисшего по случаю весны поля аэродрома Утти. Командир эскадрильи майор Эрнроот, а после его гибели и майор Луукканен старались держать отряд Эрви полностью укомплектованным как матчастью, так и личным составом. Вероятно, именно в этой связи в конце марта его состав пополнился переведенным из 2/LeLv 34 фельдфебелем Мауно Фрянтиля – опытным пилотом, участником «зимней войны», освоившим «Мессер» еще в Германии. Судя по всему, он должен был заменить находящегося на излечении лейтенанта Покела. Первый боевой вылет на «Мерсу» Фрянтиля совершил уже 31 марта. Благодаря относительно хорошей погоде, с 1 по 13 апреля «Мерсу» летали довольно много, только на перехват выполнив 46 боевых вылетов. Однако похвастаться им было нечем. Грамотные действия экипажей советских разведчиков в совокупности с откровенно посредственной организацией службы воздушного наблюдения не то, чтобы уничтожение, а хотя бы обнаружение цели делало серьёзной проблемой. Хотя «пешки» 15-го полка ВВС КБФ в любой более-менее погожий день летали в районе Хельсинки от одного до трех раз в день, за это время лишь дважды, 8 и 10 апреля финские пилоты смогли обнаружить их в воздухе, но сразу же теряли в облаках. Словно в насмешку над бесплодными усилиями подчиненных капитана Эрви, 13 апреля лейтенант Мюллюля из 3/LeLv 34 заявил победу над Пе-2 в районе Лавансаари, открыв тем самым счет побед основной части эскадрильи, базировавшейся в Утти. 10 апреля в строй вернулся лейтенант Покела. Эрви дал ему два пробных полета на «Мессере», убедившись в том, что с техникой пилотирования у Покелы все в порядке. Но вслед за этим неприятности посыпались как из рога изобилия. Уже на следующий день два нерадивых механика «убили о стену» МТ-211, а затем из обоймы выпал лучший финский ас Илмари Ютилайнен. После своей «победы» над Пе-2 он выполнил еще шесть вылетов, но смог перехватить только два немецких Ju88. 12 апреля вместе с Эрви он поехал в столичную больницу Тилкка на обследование, откуда капитан вернулся в гордом одиночестве. У Ютилайнена обнаружились серьезные проблемы с позвоночником и следующий 40 дней он провел в госпитале. А 13 апреля сначала у старшего сержанта Лённфорса в воздухе сорвало фонарь кабины, а затем сам Эрви из-за дурацкой ошибки посадил свой МТ-202 на живот. Пока количество боеспособных самолетов стремительно сокращалось, численность летного состава даже подросла, поскольку на замену Ютилайнену из Утти прислали сержанта Эдварда Эрика Люлю, также довольно опытного пилота с двумя победами на счету, но и Мауно Фрянтиля, несмотря на возвращение в строй лейтенанта Покела, остался в Малми. Во второй половине апреля погода стала заметно хуже. Практически все обнаруженные в этот период самолеты оказывались немецкими. Эрви ударился в разного рода эксперименты. Например, вечером 20 апреля он отправил пару в составе своего заместителя лейтенанта Пекури и старшины Туоминена на перехват действовавших в районе Гогланда «Чаек» 71-го Краснознаменного истребительного авиаполка ВВС КБФ. Но и в этом случае финские пилоты никого не обнаружили, как и летавший туда же на следующий день сержант Люлю. Ранним утром 22 апреля в надежде перехватить советские разведчики на начальном этапе маршрута, Эрви выслал пару асов – лейтенанта Терво и старшего сержанта Пелтолу - патрулировать между островами Гогланд и Лавансаари, но и они никого не обнаружили, хотя вернулись через 1 час 10 минут после вылета, на последних каплях горючего. Утро 23 апреля началось вполне традиционно. В 5.50 звукометрические посты засекли «жужжание», приближающееся с юга. Поскольку источник «жужжания» был не известен, объявили тревогу и в 5.55. дежурная пара в составе Туоминена и Лённфорса поднялась в воздух. В это время наблюдатели южнее города уже обнаружили неизвестный самолет, опознанный как Пе-2, однако взлетевшие пилоты советского разведчика не видели. Но в этот раз система ПВО Хельсинки сработала как часы. Звукометристы отслеживали гул моторов уходящей на восток «пешки», передавая курс в центр управления ПВО, который, в свою очередь, наводил на неё «Мессершмитты». Наконец, между островами Большой Тютерс и Лавансаари разведчик начал снижаться и вышел из облаков на высоте около 5000 тысяч метров, попавшись на глаза продолжавшему поиски Туоминену. Туоминен, конечно, был летчиком очень опытным. Но и вылетевшая в 4.07 на разведку «пешка» 15-го авиаполка пилотировалась не кем-нибудь, а командиром 44-й эскадрильи майором Михаилом Ивановичем Горбачом, настоящим асом своего дела. Морскими разведывательными эскадрильями он командовал с начала войны – сначала 85-й, летавшей на МБР-2, затем 26-й и 44-й. К этому моменту за его плечами было более 150 боевых вылетов, а техникой пилотирования он владел практически в совершенстве. Можно сказать, что и Туоминену, и Горбачу в этот раз сильно не повезло с противником. К комэску-44 у финнов был особый счет, поскольку именно он 8 ноября 1942 года в ходе дневного разведывательного вылета нанес удар по Хельсинки, в результате чего погиб 51 человек и еще 120 получили ранения. Именно после этого вопрос о закупке весьма недешевых РЛС и новых зенитных орудий в Германии начал решаться ускоренными темпами. Но Туоминен, конечно, не мог знать, кто сидит за штурвалом разведчика. По версии финского аса, он на МТ-212 преследовал советский самолет примерно 35 километров до острова Сескар, где подбил его, после чего «пешка» пролетела еще порядка 40 километров и упала между озером Горавалдайское и берегом Финского залива. В целом это было бы вполне логично, поскольку на аэродроме Гора Валдай вплоть до 23 апреля 44-я эскадрилья как раз и базировалась. Более того, в 19.35 из Утти пришло сообщение, что вылетавшие на задания «Мерсу» видели лежащий на земле Пе-2 именно там, где сказал Туоминен. Однако согласно советской версии, атака началась в 6.30 в районе с координатами 60°13’ северной широты и 27°07' восточной долготы, то есть не в районе Лавансаари, а в семи километрах северо-восточнее северной оконечности Гогланда. Или в 40 километрах северо-западнее указанной Туоминеном точки обнаружения. Искусно маневрируя, Горбач не позволил себя сбить, но все же был подбит и совершил вынужденную посадку… на острове Лавансаари! Здесь можно было бы строить разные версии произошедшего, например, что Туоминен перепутал Сескар и Гогланд, но как бы там ни было, других претендентов на Пе-2 не имелось, а по случаю подтверждения, полученного из Утти, Туоминену засчитали победу. При этом финны отметили, что самолет «снова был сбит после упорной погони». Михаил Иванович Горбач продолжил летать, к концу сентября имел на своем счету более 170 боевых вылетов, за что был награжден третьим орденом Красного знамени. К сожалению, «Мерсу» всё же достали его. 10 октября 1943 года командир 2/LeLv 34 капитан Куллерво Лахтела сбил одиночный Пе-2, который пилотировал майор Горбач. Весь его экипаж погиб. После этих событий погода окончательно испортилась, и до 2 мая боевых вылетов почти не было. За апрель «Мерсу» отряда Эрви выполнили 78 вылетов на перехват, сбив один советский разведчик. Кроме перехватов, отряд время от времени выполняли и другие задачи. Например, 10 апреля Do.22 6-й эскадрильи отправился в восточную часть Финского залива для разведки ледовой обстановки. В ходе вылета была получена информация, что с Лавансаари поднято звено И-153, в связи с чем экипаж разведчика запросил помощь. Пара под командованием лейтенанта Пекури была выслана в район Гогланд – Лавансаари, но никого там не обнаружила. Оно и не удивительно: полет финского разведчика никто не заметил и никакие «Чайки» на его перехват не летали. А 17 апреля отряд удостоился чести прикрыть транспортный DC-2 с самим Маннергеймом на борту. Маршал отправился в Швейцарию подлечить пневмонию, а его самолет до Таллина проводили Эрви и Туоминен. Конец апреля ознаменовался сразу несколькими плохими новостями. Вечером 23-го разведка сообщила, что ВВС КБФ получили на пополнение сразу 55 новых самолетов. Это была чистейшая правда, в том числе новые машины получила и 44-я эскадрилья 15-го МРАП. Это были А-20В или «Бостоны» III – поставляемые по ленд-лизу американские двухмоторные бомбардировщики. Их летные данные в целом были сопоставимы с Пе-2, но при этом они были лучше вооружены, имели большую дальность полета и экипаж из четырех человек. 26 апреля в 13.30 «Бостон» 15-го авиаполка совершил первый разведывательный вылет в Финский залив, а 29 апреля финская служба воздушного наблюдения сообщила о первом замеченном в воздухе «Бостоне», предупредив Эрви: «...следует ожидать, что американские самолеты появятся в ближайшем будущем». Ближайшего будущего долго ждать не пришлось. Тем временем, 1 апреля в порт Мянтюлуото на западном побережье Финляндии прибыл пароход «Норма», доставивший две закупленные в Германии радиолокационные станции «Фрея», которые финны по одному им известному принципу переименовали в «Райя» (Raija). Каждая из них обошлась финской казне почти в 13 миллионов марок и обе они предназначались для ПВО Хельсинки. На транспортировку и установку станций ушел почти месяц, но в конце апреля они были смонтированы и начали работу. Одна из них, Raija I, была развернута на вершине холма Кивикко примерно в 300 метрах южнее Малми. Дальность обнаружения «Фреи» достигала 120 километров, то есть в теории полностью перекрывала злополучную дыру между первой и второй линией постов наблюдения на подступах к Хельсинки. РЛС имела прямую связь со штабом отряда Эрви. Финский историк Ахти Лаппи утверждает, что первый результат был получен уже 23 апреля, когда во время осмотра станции большой делегацией военных она обнаружила тот самый Пе-2, который позже подбил Туоминен. Однако эта версия вызывает сомнения, поскольку в ЖБД отряда Эрви ничего относительно показаний «Фреи» не сказано, да и сам факт нахождения делегации на станции около 6 утра вызывает серьезные сомнения. Возможно, это было придумано пост-фактум для демонстрации высокой эффективности РЛС. Тем временем, 2 мая установилась ясная погода и обе стороны возобновили активную деятельность. В 8.58 штаб отряда Эрви теперь действительно получил от «Фреи» сообщение о цели в 39 километрах южнее столицы, а буквально минуту спустя аналогичная информация поступила от звукометрических постов на Сёденскяре. Ровно в 9.00 дежурная пара в составе Туоминена и сержанта Лехто уже разбегалась по ВПП Малми, чтобы занять исходное положение в районе острова Эстилуото. Оставив на всякий случай ведомого в зоне ожидания, Туоминен полетел на юг, навстречу неизвестному самолету, который и обнаружил несколько минут спустя летящим на запад на высоте 6000 метров. Видимость была отличная и дальнейшее было уже делом техники. «Мерсу» МТ-205 без особого труда нагнал продолжавший лететь прямо самолет в районе Порккалы, и Туоминен открыл огонь из пушки, выбрав в качестве первоочередной цели кабину стрелка. Однако установленная на «Мессере» пушка MG 151/20, добросовестно выпустив 35 снарядов, дальше участвовать в бою отказалась по причине перекоса гильзы. Но у Туоминена еще были пулеметы, из которых он начал обстреливать моторы. В конце концов, советский самолет, попытавшись развернуться на юго-восток, начал разваливаться в воздухе и рухнул в воду. Увы, в данном случае заявка Туоминена была на 100% верной. Вылетевший на разведку в 4.16 утра «Бостон» 44-й эскадрильи на свой аэродром так и не вернулся, навсегда исчезнув над водами Финского залива. Командиром экипажа был штурман эскадрильи капитан Николай Тимофеевич Жихарев. Великую Отечественную он встретил в составе 57-го бомбардировочного полка ВВС КБФ, в котором воевал всё трудное лето 1941 года, заслужив орден Красного знамени. При формировании 26-й разведывательной эскадрильи опытного летчика назначили одновременно начальником её штаба и флаг-штурманом. 2 мая он вылетел не со своим испытанным пилотом, а с прикомандированным к полку старшим лейтенантом Александром Степановичем Погорельским, для которого, по некоторым данным, это был четвёртый боевой вылет в жизни. Вместе с ними погибли опытный воздушный стрелок-радист, награжденный орденом Красной Звезды сержант Аркадий Андрианович Захарченко и стрелок младший сержант Василий Иванович Харников. Несмотря на неоднократные предупреждения о появления «Бостонов», Туоминен так и не понял, с чем имеет дело, и принял бомбардировщик за летающую лодку. Вероятно, в заблуждение его ввел узкий, но при этом высокий фюзеляж «Бостона», издалека действительно напоминающий корпус летающей лодки. Куда удивительнее, что офицер разведки, когда Туоминен описал ему сбитый самолет, ничуть не усомнился в его версии и пришел к выводу, что Туоминен уничтожил… английскую летающую лодку «Лервик»! Эта машина была выпущена в количестве всего 21 экземпляра, в СССР никогда не поставлялась, да и в Великобритании была снята с вооружения в 1942 году по причине неудачной конструкции. Что не помешало финскому разведчику занести её на счет Туоминену. Спустя два с небольшим месяца этот же человек, не моргнув глазом, определил в описанном Ютилайненом самолете американский двухмоторный истребитель «Лайтнинг», что стало основанием для одной из самых нелепых заявок самого результативного финского аса. Дебют «Бостонов» в 15-м РАП, к сожалению, в целом вышел неудачным, поскольку на следующий день командир 3/LeLv 34 капитан Пухакка сбил еще один А-20, в результате чего погибли ветераны финской войны представленный к званию Герой Советского Союза летчик старший лейтенант И.А. Немков и штурман капитан Е.П. Яковчук. Еще один «Бостон» был сбит 5 мая, из его экипажа успели спасти только двоих. Гибель трех самолетов и сразу нескольких опытных летчиков, естественно, не могла не отразиться на активности 15-го авиаполка. Но и отряд Эрви в начале мая сточился практически «под ноль», в не последнюю очередь благодаря деятельности прапорщика Лааксо, разбившего два «Мерсу». После того, как 5 мая лейтенант Покела из-за неисправности двигателя приземлил в поле МТ-205, в распоряжении Эрви остался один единственный боеготовый «Мессершмитт» - МТ-212. МТ-211 лежал мёртвым грузом на заводе в Куоревеси, 202-й и 210-й готовились к отправке туда же, 207-й ждал текущего ремонта после пожара, 215-й находился на техобслуживании, а 205-й ожидал эвакуации с места вынужденной посадки. В этой связи на следующий день из Утти в Малми перегнали МТ-206 и МТ-213, доведя число исправных машин в отряде Эрви до трех. Сам же Эрви 7 мая убыл в Германию за очередной партией «Мессершмиттов», оставив вместо себя лейтенанта Пекури, а вместе с ним двух офицеров и четырех унтер-офицеров. В 6 утра 7 мая четырнадцать летчиков 34-й эскадрильи погрузились в «Дуглас» DC-2 «Hanssin Jukka» и вылетели в Германию. Из отряда Эрви в их числе был сам командир отряда, а также Терво, Покела, Нюхольм, Туоминен, Фрянтиля, Пелтола, Лённфорс и Мяйттяля. То есть девять из четырнадцати человек! Учитывая, что отряд фактически ничего не делал на фоне основной части эскадрильи, такое решение было вполне понятным. Кроме них в Германию поехали командир 2/LeLv 34 капитан Лахтела, его подчиненный лейтенант Эурамо, а также лейтенанты Лехтонен и Мюллюля из 3/LeLv 34. Возглавлял делегацию лично командир эскадрильи майор Луукканен. Для приемки и осмотра самолетов с собой взяли двух технических специалистов – старших механиков 1-го и 2-го отрядов Марттилу и Лайне. За исключением Луукканена, все остальные летчики уже ездили в Германию в феврале-марте, что свидетельствует о том, что в планах финского командования был максимально короткий визит: приехали – забрали – уехали. «Дуглас» совершил промежуточные посадки в Кёнигсберге и Берлине, где Луукканен получил от представителя финских ВВС в Германии майора Хелениуса карты с маршрутом обратного перелета, и спустя около 12 часов после вылета из Хельсинки приземлился в конечной точке маршрута городке Эрдинг недалеко от Мюнхена, где находилась одна из главных баз хранения Люфтваффе. 8 мая финны уже осматривали предоставленные им четырнадцать «Мессеров», нашли несколько неисправностей и недостатков, которые попросили устранить перед приёмочными полетами, после чего по приглашению представителей завода «Мессершмитт» отправились по мюнхенским пивным погребам. Наконец, утром 10 мая финны вернулись в Эрдинг и облетали полученные машины. Самолеты были не новыми, со своей историей. Шесть из них ранее воевали на восточном фронте в составе 52-й и 54-й истребительных эскадр Люфтваффе, шесть в Африке и на Средиземноморье в составе JG53 и JG77, а также 14-й разведывательной группы. Происхождение еще двух машин автору этих строк установить не удалось. Большинство «Мессеров» получили повреждения от 15 до 50%, как боевые, так и не боевые, в период с августа 1942 по март 1943 года, после чего были отремонтированы и переданы финнам. Интересно, что два Bf109 по немецким меркам должны были быть списаны. Например, будущий МТ-228, воевавший тогда в составе 6-й эскадрильи JG 77, 19 декабря 1942 года перевернулся на сицилийском аэродроме Кинизия и получил повреждения в 60%, однако в итоге вернулся в строй. Поскольку самолеты были из капремонта и относились к разным партиям, помимо обычных Bf.109G-2, финнам достались три истребителя модификации G-2/R1, причем два из них в тропической версии. Ее главным отличием от базовой модели был подфюзеляжный держатель ЕТС 500, позволявший подвешивать под самолет либо дополнительный 300-литровый бак, либо 250-киллограмовую бомбу. Хотя бак позволял увеличить дальность полета в полтора раза, финны поспешили избавиться от держателей, поскольку баков у них все равно не было, а держатель сам по себе «съедал» до 28 км/ч скорости. Истребители Bf.109G-2, принятые финнами в Эрдинге 10 мая 1943 года: После устранения оставшихся мелких дефектов, 11 мая группа Луукканена готова была стартовать в Прагу, тем более что погода была терпимой. Однако вылет запретили. На пути «Мессеров» лежал горный хребет Шумава, вершины которого были закрыты туманом. Только к вечеру следующего дня вылет разрешили, и в 18.00 новоиспеченные «Мерсу» уже сели на аэродроме Русин возле Праги, при этом прапорщик Нюхольм не смог удержать самолет на посадке, выкатился с полосы и серьезно повредил истребитель. Жертвой стал «мессер» с номером 13592, еще относительно недавно воевавший в Советском Союзе по другую сторону Финского залива. 28 сентября 1942 года советская авиация при налете на аэродром Красногвардейск «накрыла» два Bf.109G-2 из I/JG54, а еще один сбили на взлете. В числе поврежденных были самолет с номером 13592, причем его повреждения оценивались в 70% - такие машины, как правило, уже не ремонтировались. Однако этому повезло, его почему-то решили восстанавливать и в результате он попал к финнам, но ошибка прапорщика Нюхольма завершила карьеру истребителя в финских ВВС еще до того, как она началась. Разбитый самолет оставили немцам, вместо него в феврале 1944-го передали «Мессершмитт» с номером 14827, который и стал МТ-226. Что касается разбитого Нюхольмом Bf.109G, то его опять отремонтировали и передали обратно во 2-ю эскадрилью JG 54. По данным немецкого исследователя Гюнтера Росипала, в начале ноября 1943-го он был подбит зенитным огнем, сел на своей территории с повреждениями в 30% и в дальнейшем его следы теряются. Скорее всего машину больше уже не восстанавливали. В Праге финская делегация из-за плохой погоды просидела до 14 мая, после чего оставшиеся 13 машин отправились в Бреслау (Вроцлав), а оттуда в Ригу с промежуточными посадками для дозаправки в Торне (Торунь) и Кенигсберге (Калининград). Однако до Риги финны не долетели, застряв на аэродроме Йезау под Кенигсбергом. Во-первых, некоторым самолетам потребовался мелкий ремонт, во-вторых, финнам предстояло лететь через зону военных действий и по правилам самолеты нужно было снабдить боеприпасами, которые вез «Hanssin Jukka» вместе с другим имуществом, двумя техниками и оставшимся безлошадным Нюхольмом. Утром 15-го выяснилось, что двигатель истребителя лейтенанта Эурамо дальше служить оказывается, и самолет пришлось оставить для замены мотора, а сам Эурамо присоединился к пассажирам DC-2. Впрочем, уже 21 мая отремонтированный «Мерсу» перегнали в Финляндию. Последнее «приключение» группы случилось в Риге, когда лейтенант Терво на пробеге зацепил винтом законцовку крыла немецкого Ju88. Винт поменяли практически сразу, но вылететь в Хельсинки в тот же день так и не удалось из-за сильного бокового ветра. Наконец, 16 мая в 12.30 дюжина «Мерсу» стартовала в Финляндию и в 13.40 истребители благополучно сели в Малми. На 1650-километровый перелет ушло целых пять дней! В общей же сложности группа провела в командировке десять дней, из которых непосредственно на полеты и перелеты ушло 15 часов. 16 мая было воскресеньем, поэтому Луукканен решил не беспокоить командующего ВВС докладом о возвращении и отчитался на следующий день. Два истребителя передали Эрви, остальные 17 мая должны были перелететь в Утти. Поскольку оттуда в Германию ездило только пять человек, для перегонки истребителей пришлось задействовать пилотов отряда Эрви – прапорщика Маттиалу, старшину Туоминена, а также сержантов Люлю, Мяйттяля и Лейно. В 16 часов стартовали девять машин, Маттила из-за неисправности задержался, но вечером также улетел в Утти. На следующий день Туоминен, Люлю и Мяйттяла вернулись в Малми, а Маттила и Лейно были переведены в состав 2-го и 3-го отрядов соответственно. Так же во 2-й отряд были переведены лейтенант Сааласти и сержант Таннер. Возвращение летчиков из Германии ознаменовалось очередным разбитым в Малми «Мессершмиттом»-109. Правда на сей раз финны тут были ни при чем. Самолет принадлежал 2-й эскадрилье 54-й истребительной эскадры Люфтваффе, которая по случаю перевооружения группы на FW190A постепенно передавала имевшиеся у неё Bf.109G-2 в состав действовавшей на севере Финляндии JG 5. Самолеты перегоняли своим ходом через Малми, и вот один из них в процессе перевернулся на посадке, получив повреждения, не совместимые с дальнейшей эксплуатацией. К 19 мая кризис с материальной частью у отряда Эрви был успешно преодолен. Хотя «одолженный» у 3/LeLv 34 МТ-213 вернули еще 11 мая, за время командировки летчиков в Германию техсостав вернул в строй МТ-212, а также МТ-207, на который водрузили мотор от отправившегося на завод МТ-202. Таким образом, на 18 мая в строю отряда Эрви было четыре боеспособных истребителя, к которым 17 мая присоединились прибывшие из Германии МТ-217 и МТ-222, в связи с чем Эрви по приказу Луукканена 19 мая лично отогнал в Утти второй взятый «взаймы» истребитель - МТ-206. Из неисправных машин в Малми оставался только МТ-205, требовавший замены мотора. Сразу два новеньких DB605A приехали из Пори еще 16 мая, но начавшийся ремонт МТ-205 из-за постоянной нехватки каких-нибудь мелочей и отсутствия под рукой машин-доноров, с которых их можно было бы оперативно снять, вскоре превратился в какую-то бесконечную эпопею, перешедшую по наследству сменщикам отряда Эрви. 19 мая из Тампере прибыла малярная бригада и нанесла на новые машины финские опознавательные знаки и элементы быстрой идентификации. Личный состав, как уже было сказано выше, также претерпел серьезные изменения. Тем не менее, на 18 мая в составе отряда числилась «чертова дюжина» пилотов, в том числе все те, кто числился в нем на 18 марта. В совокупности на их счету было 97 личных и 18 групповых побед – больше, чем у любого другого истребительного отряда Илмавоймат. Даже с учетом того, что Ютилайнен все еще валялся в больнице, а Пелтола уехал в отпуск, в распоряжении капитана Эрви имелся десяток первоклассных летчиков. Проблема была в том, что делать им было совершенно нечего. Лётный состав 1/LeLv 34 на 18 мая 1943 года: С 7 по 15 мая истребители отряда Эрви поднимались на перехват всего два раза, в обоих случаях это оказывались немцы. Кроме того, 9 мая Пекури и Маттила сопроводили «Ханссин Юкку», на котором возвращался из Швейцарии маршал Маннергейм. Этим вся «боевая» деятельность отряда и ограничилась. Для сравнения, на тренировку расчетов ПВО отрядный «Пюрю» выполнил пять вылетов. Причин бездеятельности было сразу несколько. Во-первых, погода заметно испортилась и полетов вообще не было 10, 13 и 14 мая. Во-вторых, советская авиация заметно снизила свою активность в районе Хельсинки, как из-за серьезных потерь среди самолетов-разведчиков в начале мая, так и из-за смены выполняемых морской авиацией задач. В дневное время советские самолеты в западной части Финского залива почти не появлялись, исключение составило только 9 мая, когда один Пе-2 и один «Бостон» во второй половине дня вели там разведку. В район Хельсинки советские самолеты вообще не заходили, несмотря на то что 10 мая командующему ВВС КБФ поручили, помимо прочего, «вести тщательную и систематическую разведку сосредоточения кораблей, десантных судов, катеров и других плавучих средств противника» в том числе в районе Хельсинки и Таллина. Из-за сложных метеоусловий систематическая разведка или какая-то иная активная воздушная деятельность в западной части Финского залива стала практически невозможной. Например, вылетавшие на свободный поиск кораблей противника ДБ-3/Ил-4 возвращались обратно из-за погоды 11, 13 и 14 мая. Основная работа разведчиков теперь шла по ночам, обычно к 4 утра они возвращались на свои аэродромы. Формально видимость позволяла финским истребителям подниматься на перехват уже с 3 часов ночи, но советские самолеты обычно действовали у эстонского побережья. Кроме того, по ночам группы флотских бомбардировщиков наведывались в район Таллина, где пыталась «пробомбить» проходы в минном заграждении между о. Найссар и Порккалой в рамках готовящейся операции по прорыву в Балтийское море подводных лодок Щ-303 и Щ-408. В ходе одного из таких вылетов 8 мая в 22.30 «Фрея» засекла приближающийся к Хельсинки с юга самолет, но над городом он не пролетал и ушел на восток. В результате финские истребители даже ясные дни проводили главным образом на земле. Единственным ярким событием в этот период стал визит 12 мая в штаб отряда представителей финской почтово-телеграфной службы, которые… отобрали у летчиков их самый мощный и лучший передатчик, одолженный ранее у «почтовиков»! В результате, как указано в ЖБД: Общее же настроение пилотов отряда Эрви в этот период нашло отражение в журнале боевых действий, где 15 мая кто-то написал «СКУЧНО!!!!!» Лишь во второй половине месяца боевая работа немного оживилась. В ночь на 16-е с Гогланда пришло сообщение, что там действуют советские истребители, и Пекури, взяв с собой прапорщика Маттила, в 3.00 вылетел на перехват. Но пока они добрались до места, пять И-15бис, вызвавших переполох, уже ушли на свои аэродромы. Финны, покружив в районе Лавансаари, ни с чем вернулись в Малми через час с четвертью после взлета. Около полудня Пекури зачем-то отправил на патрулирование в тот же район, который вообще-то являлся зоной ответственности соседей, пару лейтенант Сааласти – сержант Таннер, но с тем же результатом. На следующую ночь неизвестный самолет промчался над островом Исосаари в 7 километрах юго-восточнее столицы и ушел на восток. В 3.00 в погоню стартовал всё тот же Сааласти, долетевший до Лавансаари, но разведчика не нашедший. На сей раз это действительно был «Бостон» 15-го РАП, с 1.46 до 3.43 выполнявший вылет в западную часть Финского залива. Утро прошло активно, капитан Эрви в 7.35 отправил Пекури и сержанта Люлю патрулировать в районе Пеллинки в полусотне километров восточнее столицы, но оба вернулись спустя 25 минут из-за каких-то неполадок. В 8.55 Люлю вновь был в воздухе, поскольку «Фрея» сообщила о самолете, но никого не нашел, да и сообщение «было довольно расплывчатым». В целом же немецкая РЛС на первых порах надежды финнов не особо оправдывала. Лейтенант Пекури в отчете о действиях отряда в 1943 году писал: В журнале боевых действий 1/LeLv 34 еще 9 мая появилась запись: Объективно говоря, это были типичные «болезни роста», которые изживались по мере совершенствования навыков обслуживающего персонала станции. Уже в третьей декаде мая РЛС всё увереннее обнаруживала советские разведчики, приближающиеся к городу. Так «Фрея» засекала самолеты на подступах к столице 22, 23 и 25 мая, и в двух из этих случаев это были реальные «Бостоны»-разведчики. Правда в первом из них центр управления ПВО «забыл» предупредить о противнике дежурного офицера отряда Эрви, а во втором советский самолет отвернул за два десятка километров от города и ушел в сторону Эстонии, поэтому вылетевший на перехват старший сержант Пелтола напрасно искал его в зоне ожидания у острова Эстилуото. Но и «промашек» пока хватало. Так в ночь на 23 и на 27 мая «Бостоны» внезапно появлялись над Хельсинки, не замеченные ни РЛС, ни постами наблюдения. Деятельность советских разведчиков во второй половине мая заметно активизировалась. По одному-два Пе-2 или «Бостона» практически каждую ночь старались пролететь по стандартному маршруту через Таллин и Хельсинки, но получалось это не всегда. Например, в ночь на 19 мая «Бостон» не смог долететь до Хельсинки, поскольку над Таллином был поврежден зенитным огнем, на одном моторе дотянув до аэродрома Борки на Ораниенбаумском плацдарме. 26 мая еще два «Бостона» вернулись, не выполнив задачу: один из-за плохой погоды, а у второго в воздухе сорвало остекление кабины стрелка-радиста. Однако последняя «вспышка активности» отряда Эрви в качестве составляющей части противовоздушной обороны столицы была связана отнюдь не с разведчиками. 21 мая поврежденная советская подводная лодка Щ-408, так и не сумев прорваться в Балтику, оказалась в тяжелой ситуации в районе эстонского острова Вайндло, преследуемая немецкими кораблями. Командир лодки запросил поддержку с воздуха, и начальник штаба ВВС КБФ немедленно отдал приказ самолетам, базировавшимся на Лавансаари, атаковать противолодочные силы противника в том районе. Уже с 14.25 истребители 71-го КИАП начали вылетать на помощь Щ-408. Вообще Вайндло находился в зоне ответственности отряда Эрви, но от Малми до него было 90 километров и поспеть «мессера» могли разве что к «шапочному разбору», поэтому финны приняли логичное решение направить истребители на перехват советских самолетов к их базе, то есть к Лавансаари. Сюда же вылетали как «Мерсу» из Утти, так и «Брюстеры» 24-й эскадрильи, произошло два воздушных боя. Отряд Эрви также выслал пару Фрянтиля - Лённфорс к Лавансаари, но она ничего не обнаружила в воздухе. На следующий день советские истребители с утра атаковали немецкие корабли в том же районе, а Эрви с ведомым теперь лично вылетел к Лавансаари и даже видел, садящиеся на остров ЛаГГ-3 (на самом деле это были Ла-5 4-го Гвардейского ИАП), но ничего большего не добился. Всего же в течение этих двух дней истребители Эрви выполнили 11 вылетов на перехват. Остаток мая вновь прошел в бездействии, в лучшем случае «Мерсу» выполняли по 2-3 вылетав в день, дважды пытались перехватить настоящие советские разведчики, один раз немецкий самолет и один раз группу катеров. Тем временем, 21 мая в Малми на связном самолете «Мот» прилетел командир 3-го отряда эскадрильи капитан Пухакка, летчикам которого предстояло с 1 июня сменить в роли хранителей столицы пилотов 1-го отряда. Это означало, что период бездеятельности для отряда заканчивался. Эрви ввел коллегу в курс дела, после чего 26 мая отбыл в краткосрочный отпуск. Утро последнего дня пребывания отряда в Малми не обошлось без очередного «приключения». В 10.50 пара Мяйттяля – Лехто начала взлет по тревоге, в процессе набора скорости на «новом» МТ-217 ведущего внезапно лопнула шина и самолет скатился с полосы, зацепив землю винтом и законцовкой крыла. Лехто же перехватил «противника», которым, очень символично, оказался очередной немецкий «Юнкерс». Несмотря на происшествие, в 15.00 Эрви «сдал пост» Пухакке и уже в 16.45 во главе группы из четырех «Мессершмиттов» убыл в Утти. Поскольку никаких повреждений, кроме винта и законцовки, МТ-217 не получил, волевым решением Эрви для быстрого ввода в строй последнего необходимое сняли со все еще ремонтируемого МТ-205, и уже в 19.10 лейтенант Пекури перегнал МТ-217 в Утти. МТ-205 остался в Малми в ожидании запчастей, вместе с ним и для помощи отряду Пухакки в Малми осталась группа техников из семи человек. В течение мая 1943 года отряд Эрви совершил 69 вылетов, в том числе 47 на перехват, два на сопровождение и четыре на патрулирование. Остальные вылеты были для тренировки ПВО и решение других, не боевых задач. Всего же за время пребывания в Малми отряд Эрви выполнил 243 вылета, из них 160 на перехват, 11 на патрулирование и 6 на сопровождение и прикрытие. Остальные 66 вылетов были небоевыми. За это время было заявлено о трех сбитых самолетах, собственные потери составили один разбитый и два тяжело поврежденных истребителя. Капитана Эрви 7 июня отозвали в штаб ВВС, где он и продолжил служить до конца войны. Вместо него отряд возглавил лейтенант Пекури. Так же 3 июня во 2-й отряд вернули фельдфебеля Фрянтиля, а 14 июня туда же перевели и Туоминена. Вместо них 11 июня 1-й отряд усилили лейтенантом Валли из 3-го отряда. Времени на передышку «новичкам» в Утти не дали. Уже 2 июня шесть «Мерсу» во главе с лейтенантом Покела вступили в бой с восемью Пе-2 под прикрытием дюжины Ла-5 и двух ЛаГГ-3, за которыми шли еще шесть Пе-2. В результате боя финны заявили сбитыми три Пе-2 и один ЛаГГ-3, а еще один Пе-2 и два Ла-5 поврежденными. Победы на свой счет записали Покела, Терво, Фрянтиля, Лённфорс и Туоминен, для которого этот бой едва не стал последним в жизни. Согласно финской версии, в его МТ-212 попала лопасть от сбитой им «пешки», в результате чего Туоминену пришлось экстренно садиться на воду в бухте острова Сомери, откуда летчик вплавь добрался до берега. Самолет также извлекли довольно быстро, но оказалось, что морская вода буквально за несколько часов превращает «Мерсу» в груду бесполезного металлолома и в итоге самолет списали. Согласно советской версии, шестерку Пе-2 73-го бомбардировочного авиаполка, шедших в сопровождении десяти Ла-5 4-го ГИАП, в 14.25 атаковали шесть «Фокке-Вульфов», которые сбили два Пе-2, не дав остальным прорваться к своей цели. Что в это время делали «Лавочкины» сопровождения неясно, но спустя пять минут уже на них напали десять «Фокке-Вульфов» и два «Мессершмитта», из которых четыре «Фокке-Вульфа» были сбиты в последовавшем бою. Спустя полчаса четверка «Мерсу» из 1-го и 2-го отрядов во главе с капитаном Лахтела атаковала 15 «ЛаГГ-5» и «И». В результате боя лейтенант Пекури записал на свой счет один сбитый и один поврежденный ЛаГГ, а еще по одному поврежденному занесли себе в актив Лахтела и прапорщик Маттила. Советская версия говорит о четверке И-153 из 10-го ГИАП (71-й ИАП 31 мая был переименован в 10-й гвардейский истребительный авиаполк) и шести Як-7Б 13-го ИАП, которые вылетели встречать возвращавшиеся Пе-2, но в 15 часов были атакованы восемью «Фокке-Вульфами». В результате боя были сбиты два «Фокке-Вульфа» и поврежден один Як-7Б, который упал и разбился в районе поселка Лебяжье. Точно, как показал лейтенант Пекури. Таким образом, в течение одного дня отряд капитана Эрви сбил (во всех смыслах этого слова) больше самолетов, чем за предыдущие два с половиной месяца вместе взятые, но и понес первую боевую потерю. Впрочем, события лета 1943-го это уже тема для отдельного рассказа. Из десяти летчиков первоначального состава отряда Эрви до конца войны дожили далеко не все. Лейтенант Терво не вернулся из боевого вылета в район Лавансаари 20 августа 1943-го, скорее всего его сбили Яки 13-го ИАП ВВС КБФ. «Мерсу» старшего сержанта Мяйттяля 10 марта 1944-го в ходе воздушного боя с «Аэрокобрами» упал в лес на Карельском перешейке, похоронив пилота в обломках. По иронии судьбы он погиб на МТ-222 Ютилайнена. Менее месяца спустя, 2 апреля гвардейцы 3-го ГИАП ВВС КБФ поставили точку в боевом пути старшего сержанта Пелтолы, истребитель которого рухнул в море. 16 июня 1944-го командир 1/HLeLv 34 капитан Пекури на своем новом Bf.109G-6 неудачно атаковал штурмовики Ил-2 и, получив хорошую очередь от стрелка, был сбит и попал в плен. Наконец, «Мерсу» G-6 лейтенанта Нюхольма 20 июля был сбит в бою с Ла-5, летчик получил ранения, но смог спастись на парашюте. В боях он больше не участвовал.
«...двигатель G2 (Bf.109G-2) не отличался долговечностью, его приходилось менять спустя всего 30 часов».
БУДНИ ПЕРЕХВАТЧИКОВ
ВТОРАЯ ПОЕЗДКА В ГЕРМАНИЮ
«СКУЧНО!!!!!!!»
«…в настоящее время отряд работает удаленно, от передатчика мощностью 4 кВт в Сантахамине. Прием терпимый, хотя и не особенно хороший».
«Поначалу показания были довольно путанными, возможно, из-за необученности персонала. Не раз случались ложные тревоги из-за того, что «Фрея» засекала корабль в море, или наоборот, враг внезапно оказывался над городом, а «Фрея» его не обнаруживала».
««Фрея» дает расплывчатые данные, к которым надо относиться с осторожностью».
Материал входит в цикл:
Поделиться
Комментарии
