Подборка материалов по событию

Расставшись ко взаимному удовлетворению с эскадрой Шпее, командир "Эмдена" уходил в неизвестность на необъятные просторы Индийского океана.

Проблемой номер один был уголь, который поглощали топки крейсера. Капитану Мюллеру был оставлен один угольщик, пароход «Маркоманния», но запасов на нем хватило бы ненадолго. Как была решена проблема топлива? Как буквально за несколько недель "Эмден" с лихвой окупил свою постройку и эксплуатацию? Как Мюллер снискал славу благородного пирата? Какой приз был самым неказистым внешне, но убийственно важным для английской системы базирования на Тихом океане?

Публикуем записи лекций с прошедшего в Гусеве исторического фестиваля "Первая мировая. Судьба России и мира".

Лекция историка военной медицины Александра Поволоцкого: " Каинов дым. Боевые отравляющие вещества до, во время и после Первой мировой войны"

Помимо громадных линкоров Германия к началу Первой Мировой войны располагала крейсерами, разбросанными по всему земном шару. Они обороняли колонии и даже успели в этом качестве побывать в бою до розового лета 1914 г. Для них ещё до войны была организована тайная система снабжения. Лёгкий крейсер "Эмден" в их ряду не был чем-то выдающимся. Паровые машины, тонкая броня и не самое сильное вооружение. Служба на далеком меридиане без серьезного ремонта привела к том, что корабль не мог на долгое время развить ход более 18 узлов, что делало "Эмден" "сидячей уткой". Однако у этого корабля были командир и старший помощник, которым было не все равно.

Федор Лисицын и Алексей Исаев. Ютландский бой. Крупнейшее морское сражение Первой мировой войны. Часть 1. Германия и морская мощь.

Первая Мировая стала первой тотальной войной на истощение, в прямом и переносном смысле. И теперь победу или поражение определялась не столько силой армии на передовой, сколько мощью тылового народного хозяйства. О процессе удушения вражеской экономики Антантой мы и поговорим на нашей передаче.

В мае 1917 года почти все французские газеты рассказывали о подвиге доблестного французского авиатора, су-лейтенанта Раймона Бернэ, героически погибшего на русском фронте, ценой своей жизни спасшего русский экипаж и награжденном орденом Св. Георгия.

Газетчики не скупились на эпитеты, описывая подробности подвига и пышных похорон героя, политики упоминали его в своих речах, о нем вели переписку генералы Жанен и Эверт, рассыпаясь в высокопарных выражениях о нерушимом союзе Франции и России. Что примечательно, о самом герое в этих статьях, кроме имени, не было написано ничего.

Вероятно, если бы Россия не пережила известные события и разделила бы победу со своими союзниками, то Раймон Бернэ превратился бы в символ нерушимого боевого братства двух народов, на манер летчиков полка «Нормандия-Неман». Но, история, как известно, не терпит сослагательного наклонения, и скромный офицер из глухой французской провинции, погибший в небе Белоруссии, накануне Февральской Революции, не превратился в бронзовый памятник, а был практически забыт и в России, и во Франции.

В конце марта 1910 года в Ньор-Суше (Niort-Souché) прошла Авиационная неделя в присутствии Жака де Лессепса (Jacques de Lesseps), пионера французской авиации. За этим действом наблюдает еще никому неизвестный Жан-Фернан Робинэ, кареглазый парнишка в кепке козырьком назад, с хулиганской улыбкой и ямочками на щеках. Ему только исполнилось 20 лет, через полтора года он станет дипломированным пилотом, через три – одним из первых военных летчиков Франции, а через семь лет навсегда сложит крылья в далекой России...