Последний бой Антонины Лебедевой

В один из боевых вылетов с нами была наш парторг Антонина Васильевна Лебедева.
Но по имени, отчеству или Тоней ее редко звали. Иногда Нина, чаще просто - Инна.
Она стала летчицей за пять лет до войны, закончив вместе с сестрой Марией курсы Московского аэроклуба.

Ранее автором была опубликована статья, посвященная боевой работе Героя Советского Союза летчика-истребителя Лидии Владимировны Литвяк. В публикации на основе отечественных архивных материалов и данных противника были описаны все её значимые боевые вылеты и разобраны воздушные бои, в которых она принимала участие, что позволило разоблачить многочисленные мифы, которыми в литературе обросла боевая биография летчицы. К большому сожалению, так и не удалось установить, кто именно сбил отважную девушку: ни у немецких, ни у румынских летчиков-истребителей не отмечено заявок на победы, соответствующих месту и времени боя, в котором погибла Лидия Литвяк.
Одновременно с этой работой автор обратил внимание на биографии семи боевых подруг Лидии Владимировны, прибывших с ней на Сталинградский фронт в сентябре 1942 года лётчиц 586-го истребительного авиаполка старшего лейтенанта Р.В. Беляевой, лейтенанта К.А. Нечаевой, младших лейтенантов Е.В. Будановой, М.М. Кузнецовой и О.И. Шаховой, старшины А.В. Лебедевой, старшего сержанта К.М. Блиновой. К несчастью половина из них с войны не вернулась. Первой уже 17 сентября 1942 года пала в воздушном бою Клавдия Нечаева. О судьбе Лидии Литвяк и Екатерины Будановой написано в выше указанной статье «Победы и поражения Лидии Литвяк», четвёртой же была Антонина Лебедева, о последнем вылете которой будет рассказано в этой публикации.

Девушки лётчики-истребители на войне.

После нескольких дней боевой работы в небе над Сталинградом в сентябре 1942 года, девушек-летчиц вывели в тыл и спустя некоторое время троих из них - Раису Беляеву, Марию Кузнецову и Ольгу Шахову, вернули в 586-й ИАП ПВО. Для остальных фронтовая одиссея продолжилась: Лидия Литвяк и Екатерина Буданова оказались в 296-м ИАП (73-м гв.ИАП), а Клавдия Блинова и Антонина Лебедева в 653-м ИАП 274-й истребительной авиадивизий 1-го истребительного авиакорпуса. В составе полка девушки принимали участие в неудачной операции «Марс» в ноябре 1942 года, а в январе 1943-го в освобождении города Великие Луки. Далее вновь последовали неудачные бои за Старую Руссу, после чего полк в марте был переименован в 65-й гвардейский и выведен в тыл для приведения в порядок и пополнения. Гвардейские звания получили также дивизия (4-я гв.ИАД) и корпус (1-й гв.ИАК)

Вручение управлению и частям 274-й ИАД гвардейских знамен, 3 мая 1943 года. На заднем плане видны истребители Як-9 и Як-7Б.

В июне 1943-го 1-й гв.ИАК был переброшен на Брянский фронт в состав 15-й воздушной армии и с 12 июля принимал участие в Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов». В ожесточенных боях обе летчицы были сбиты, и если Клавдия Блинова чудом выжила, то останки не вернувшейся из боевого вылета 17 июля 1943 года Антонины Лебедевой нашли лишь спустя 39 лет.

Пилот 3-й эскадрильи 65-го гв.ИАП гвардии младший лейтенант Антонина Васильевна Лебедева, лето 1943 года.

Почему нельзя безоговорочно верить мемуарам.

Как это ни печально, но все кочующие из публикации в публикацию сведения о последнем вылете Антонины Лебедевой списаны с мемуаров генерал-полковника Василия Николаевича Кубарева «Атакуют гвардейцы», которые были написаны пятьдесят лет назад и опубликованы в 1975 году:

«Первую группу в тот день на прикрытие войск повел капитан А.Головин. Над линией фронта они встретили шестерку «фоккеров». Головин устремился со своими соколами навстречу врагу. Самолеты с ревом носились друг за другом. То взмывали вверх, то почти отвесно пикировали. Небо рассекали огненные трассы. В самый разгар сражения к фрицам подошла еще одна шестерка. 12 против шести!

- Попов, продолжай бой с первой шестеркой. Я свяжу вторую, — приказал Головин.

В ту же минуту его «ястребок» полез вверх, в сторону солнца. Расчет был прост. Гитлеровцы находились выше, и чтобы обеспечить себя высотой, этот маневр являлся единственно правильным. Через минуту Головин с ведомым имел уже тактическое преимущество и атаковал левую крайнюю пару. Короткая очередь с дистанции 50-60 метров, и один «фоккер» вспыхнул. Ведущий фашистской пары, пытаясь спасти своего ведомого, выполнил правый боевой разворот. Этим маневром он рассчитывал зайти в хвост Головину. Но фашист запоздал. Его напарник уже горел. Наш капитан, в свою очередь, резко развернул самолет влево и пошел в лобовую атаку. Гитлеровец принял вызов. Самолеты стремительно сближались. С каждым мгновением в прицеле увеличивался силуэт вражеского самолета. Нервы напряжены до предела. Теперь все зависело от выдержки летчиков. Кто первым дрогнет, тот погиб. Рука плотно сжимала ручку управления. Большой палец лежал на гашетке. От огромного нервного напряжения на лбу у Головина выступили капельки пота. Секунда, другая, третья... И все же нервы подвели фашиста. Он преждевременно открыл огонь и взмыл вверх. Пули прошли над кабиной ЯКа. Головин тут же открыл ответный огонь. Пулеметная очередь впилась в желто-полосатый живот «фоккера». Вражеский истребитель потерял скорость, свалился на хвост и перешел в беспорядочное падение.

К этому времени к месту боя подошел я со своей шестеркой. Сражение закончилось после того, как нам удалось уничтожить еще два вражеских самолета. Остальные поспешили ретироваться.
Во второй половине дня неподалеку от командного пункта полка группа летчиков ожидала очередного вылета. К ним подошел командир полка М. Н. Зворыгин. Объяснив сложившуюся обстановку в районе Хотынец — Знаменское, он поставил задачу на прикрытие наземных войск.
- Очередную группу поведет гвардии лейтенант Гуськов, — приказал командир.

 В районе патрулирования группу Гуськова атаковали 12 «фоккеров». Через несколько минут фашисты получили подкрепление. Четыре советских летчика сражались против тридцати самолетов врага, эшелонированных по высоте. Воздушный бой проходил в невероятно сложной обстановке. Оставалось одно - драться до полной выработки горючего и расхода боеприпасов. Победа или смерть! Так и произошло. Ни один наш летчик не вышел из боя. Погибли в неравном бою смертью храбрых комсомольцы летчики В. Г. Пономарев, С. С. Альбинович, парторг эскадрильи А. В. Лебедева. (Здесь и далее выделено автором)

Герой Советского Союза командир эскадрильи 65-го гв. ИАП гв. капитан Василий Николаевич Кубарев.

 Довольно сильно отличавшуюся версию гибели Лебедевой изложил в 1985 году в книге по истории 65-го гв.ИАП «Есть пламя!» ветерана полка Герой Советского Союза А.Г.Кулиев:

«Стойко и мужественно прошла Инна (согласно источнику, Антонина Лебедева в неформальной обстановке просила называть себя Инна) с нами сквозь бои до Орла... Летели в составе шестерки. Группу вел командир эскадрильи Алексей Самохвалов. Инна шла в группе прикрытия, как и положено с некоторым превышением в высоте. Не успели подойти к Орлу, как на нас со стороны солнца набросились двенадцать «фоккеров» и открыли губительный огонь.

Мы начали разворачиваться для принятия боя, а радио разнесло по эфиру тревожный голос:

- Прощайте, ребята! Отомстите за меня!

Машина Инны загорелась и беспорядочно пошла вниз. Я кинулся к стервятнику и дал залповую очередь. Машина врага загорелась и тоже стала падать. Вслед за мной командир эскадрильи сбил второй «фоккер», летчик которого погиб в горящей машине. Боясь дальнейших потерь, фашисты покинули поле боя».

Уже в 1990-е и 2010-е годы эти сведения, в первую очередь из книги Кубарева, перекочевали в книги, статьи и многочисленные интернет-публикации, в которых новоявленными специалистами по всем вопросам неизменно рассказывают о бое четвёрки советских истребителей с тремя десятками самолётов противника и героической гибели в одном бою летчиков Гуськова, Пономарева, Альбиновича и Лебедевой. Вот, например, вышедшая в 1995 году книга М. Попович «Сестры Икара», в которой описание боя скопировано практически на 100%:

«Во второй половине дня 17 июля 1943 года командир 65-го гвардейского истребительного полка М.Н.Зворыгин приказывает прикрыть наземные войска в районе Хотынец-Знаменское:

- Очередную группу поведет Гуськов.

Садясь в кабину, лейтенант Гуськов, Герой Советского Союза, уроженец Орловщины, улыбнулся:

- Может, удастся на родную деревню с высоты посмотреть?!

Четверка истребителей стремительно взмыла в небо. В районе Бетово — Вязово группу Гуськова атаковали 12 «фоккеров», а затем подошли еще 18. Четверо против 30! Но наши летчики не дрогнули, вступили с фашистами в неравный бой. Четверо советских соколов бились с 30 фашистскими стервятниками, эшелонированными по высоте.

Оставалось одно — драться до полной выработки горючего и до последнего боеприпаса. В неравном бою погибли комсомольцы Пономарев, Альбинович, парторг эскадрильи Антонина Лебедева, Герой Советского Союза Гуськов. Никто из них не покинул поле боя…»

Однако у серьёзного исследователя сразу возникают вопросы: а кто же поведал о героическом бое, если все четверо участвовавших в нем лётчиков погибли? И что написано о нем в советских документах? А что осталось в источниках противника, кто сражался против наших бойцов в этом бою, какие у врага были потери и победы?

И такие вещи не уточнишь, уютно усевшись в удобном кресле с чашечкой кофе и раскрыв, например, изданную в 1974 году историю 1-го гв.ИАК «Корпус крылатой гвардии», или упомянутую выше книгу А.Г. Кулиева «Есть пламя!». Даже открыв на электронном устройстве типа ПК в сети «Интернет» ресурс «Память народа» ничего толком узнать не получится, ибо ни в истории корпуса, ни в журнале боевых действий дивизии, выложенном в свободном доступе, этот бой не описан.

Лист 38 из журнала боевых действий 4-й гв.ИАД за 17.07.1943г.

Поэтому, когда вы читаете опусы о событиях Великой Отечественной войны на различных площадках, помните: автор, не работавший в архиве ЦАМО РФ, практически всегда будет рассказывать некую альтернативную версию реальной истории, скорее всего списанную с каких-то более ранних публикаций сомнительной ценности.

Что говорят источники?

Ну а как будет работать ответственный исследователь? Пойдёт в архив, возьмёт описи полка, дивизии и корпуса, закажет документы за соответствующий период и добросовестно отработает их.
Но если вы полагаете, что тут наш исследователь сразу найдет всё, что ему нужно – вы сильно ошибаетесь. Первое разочарование подстерегает в описи полка, где оперативные документы за нужный период просто не сохранились. Документы корпуса также не радуют въедливого исследователя обилием деталей, причем настолько, что о присутствии двух летчиц в составе корпуса упомянуто лишь мельком! Но, наконец, в фонде 4-й гвардейской авиадивизии после детального изучения обнаруживаются искомые документы – журнал боевых действий, оперативные сводки штаба дивизии и акты боевых потерь частей дивизии, в которых есть все подробности событий 17 июля 1943 года.

Начнем с оперативной сводки штаба 4-й гв.ИАД №070 от 22:00 17.7.43г., в которой как в ЖБД описаны события первой половины дня:

«3. 65-й гв иап в течение дня 17.7.43г., прикрывал наземные войска и в р-не Гнездилово – Знаменское и проводил разведку. Летало 16 Як-1, произведено 21 самолёто-вылет, из них на прикрытие 15 с/в 11 часов 35 мин, разведка 4 с/в 2 часа 00 мин. Общий налёт 14 часов 15 мин.
Проведено 4 воздушных боя – 8 Як-1 с 16 ФВ-190 в р-не Гнездилово – Знаменское. В результате воздушного боя сбито 5 ФВ-190. Свои потери: не вернулись с боевого задания: гв. майор Прокофьев, гв. майор Пленкин, гв. младший лейтенант Альбинович.
Расход БК: ШВАК – 285, БС – 410.
Сведений о подробностях воздушных боёв штаб дивизии не располагает».

Лист из оперсводки №070 4-й гв.ИАД за 17.07.1943 г.

Ну а произошедшие во второй половины дня события описаны в дополнении к оперативной сводке №070:

«65-й гв иап в период 19:00 – 22:00 17.7.43г. С аэродрома Болото выполнял задачу по прикрытию наземных войск и в р-не Знаменское – Гнездилово. Проведено 9 самолёто-вылетов, налёт 7 часов 05 мин. Проведено 4 воздушных боя, в результате воздушного боя сбито 1 Ю-88 и 2 ФВ-190, из них: 1 Ю-88 и 1 ФВ-190 сбил гв. капитан Головин, 1 ФВ-190 сбил гв. младший лейтенант Сычёв Все самолёты противника упали в районе ЖДИМИР.

Свои потери: не вернулись с боевого задания: гв. лейтенант Гуськов, гв. младшие лейтенанты Ходос, Пономарев и Лебедева».

Лист из дополнения к оперсводке №070 4-й гв.ИАД от 17.07.1943 г.

Что мы видим из этих документов? Во-первых, некоторая ясность появилась с количеством воздушных боев, которые провел полк в течение дня. В оперсводке и дополнении к ней указано о проведении в общей сложности восемь боев, но судя по числу самолетовылетов, возможно в некоторых случаях имели место несколько последовательных схваток в ходе одного боевого вылета. Правда более-менее четко сказано только об одном бое (или боях) восьмерки Як-1 против 16 ФВ-190 в районе Гнездилово – Знаменское, в котором полк ценой потери трех машин и пилотов, включая опытнейших офицеров - штурмана полка гвардии майора Пленкина и заместителя командира полка по политчасти гвардии майора Прокофьева, записал на свой счет сразу пять «Фокке-вульфов». Во-вторых, стало понятнее, что в ходе вечерних вылетов или вылета заявлены три победы над самолетами противника, и платой за эти заявки стали четыре реально потерянных «Яков» с экипажами, среди которых числятся Гуськов, Понамарев, Лебедева и сенсационно вовсе не Альбинович, а мл.лейтенант Ходос.

К сожалению, подробностей собственно боев эти документы не содержат, поэтому попробуем обратиться и к другим источникам. Немного отвлечемся от документов и в свете новых данных ещё раз обратимся к мемуарам генерала Кубарева. Интересно, что у него подробнейше описан бой, в котором были сбиты Прокофьев и Пленкин, но почему-то вне контекста событий 17 июля, хотя ранее он особо выделял именно этот день, подчёркивая напряженность обстановки в воздухе - «Особенно тяжелый день выдался 17 июля»:

«Как-то вечером летчики собрались у командира полка. Разговор зашел о тактике врага, о том, что на нашем участке фронта появились истребители из фашистской эскадры «Мельдерс». Кто-то из летчиков заметил, что мельдерсовцы - искусные воздушные бойцы, достойные противники.

- Ерунда, — сказал майор Пленкин, - у них больше наглости, чем мастерства и храбрости.

Пленкина поддержал майор Прокофьев. Разгорелся спор. Я не вступал в него, но подумал, что каков бы ни был враг, его нельзя недооценивать. Один из первых же воздушных боев с мельдерсовцами показал, что майоры Пленкин и Прокофьев такого вывода для себя не сделали.

Командир полка приказал мне во главе шестерки истребителей прикрывать наземные войска. В район патрулирования пришли на высоте 4000 метров. Заняли боевой порядок. Но душевного равновесия не было. Дело в том, что перед самым боевым вылетом к моей группе присоединились заместитель командира полка по политической части майор Прокофьев и штурман полка Пленкин. Как командир эскадрильи я подчинен был и тому и другому. Поэтому спросил у Прокофьева, берет ли он командование на себя или по-прежнему командиром группы остаюсь я.

- Командуйте своей шестеркой, — ответил Прокофьев. - Мы с Пленкиным будем действовать самостоятельно несколько выше вас в том же районе.

Майор Прокофьев многого не досказал. Я это понял по тону его разговора. Видно, они с Пленкиным решили показать летчикам моей эскадрильи, как надо сбивать мельдерсовцев. Парой они могли свободно маневрировать, а в случае трудной ситуации немедленно присоединиться к моей группе. С тактической точки зрения замысел не был плохим, если в расчет не брать сильного, умного и коварного врага.

Командир 65-го гв.ИАП подполковник М.Н. Зворыгин и его замполит майор Г.П. Прокофьев.

 В районе патрулирования - кучевая облачность. В любое мгновение можно ожидать появления фашистов. Только я подумал об этом, как в микрофоне раздался тревожный голос Прокофьева:

- Кубарев, набирай высоту!

Я понял - гитлеровцы. Даю сигнал, и шестерка стремительно пошла вверх. Набрали высоту и тут увидели, как два самолета, объятые пламенем, падали вниз. Это были наши ЯКи. Восемь «фоккеров» висели над ними и почти в упор расстреливали из пушек. На фюзеляжах самолетов не трудно было разглядеть опознавательные знаки мельдерсовцев. Увлекшись преследованием Прокофьева и Пленкина, гитлеровцы не заметили, как мы оказались над ними в очень выгодном положении. Всей шестеркой стремительно ударили по врагу. Из мельдерсовской восьмерки два «фокке-вульфа» начали падать вниз. Воодушевленные успехом, дружно наседаем на фашистов. Но они успели уже оправиться и приняли наш вызов. Шесть против шести! Численного преимущества нет ни на одной стороне. Победа здесь останется за теми, у кого крепче нервы, стойкость, выдержка, у кого выше мастерство и умение. В этом мельдерсовцы могли с нами соперничать. За нами было только одно преимущество - мы сражались над родной землей, фашисты - над чужой. А дома, как говорится, и стены помогают. Бой становился с каждой минутой все ожесточеннее. Каждому из нас противостоял сильный противник. По поведению гитлеровцев чувствовалось, что они не намерены уступать поле боя. Потеря двух самолетов их не обескуражила. Казалось, наоборот, подстегнула. После нескольких взаимных атак, мы с Хитровым поняли, что перед нами ведущая пара вражеской группы. Это заставило нас утроить бдительность, быть каждое мгновение начеку. В одной из атак я промахнулся. Гитлеровец отвернул, но не в ту сторону. Он ушел от моего удара, но попал под меткую очередь Сергея Хитрова. Молодец, ведомый! Еще один мельдерсовец отправился к праотцам. Надо было не упустить второго. Наседаем на него с Хитровым и не даем передышки. На какие только уловки не шел фашист, чтобы оторваться от нас и уйти в облака. И это едва ему не удалось. Но в последний момент гитлеровец все же допустил на выходе из очередной фигуры секундное зависание, и это решило его судьбу. С близкой дистанции я дал по нему короткую очередь, и машина вспыхнула. Оставшись вчетвером, мельдерсовцы, видимо, сочли благоразумным выйти из боя. Мы не преследовали их. Горючее было на исходе.

На аэродром возвращались шестеркой. Победой можно было гордиться. Ведь мы сражались с фашистскими летчиками из эскадры «Мельдерс», в которой были собраны лучшие гитлеровские асы, и победили, сбив четырех «фоккеров». На фоне этих успехов просто как-то не укладывалась в сознании гибель Пленкина и Прокофьева - опытных и заслуженных летчиков. Недооценка врага привела к непоправимой ошибке. Оба оказались сбитыми в первую же минуту воздушной схватки. Все летчики полка сделали для себя правильные выводы. Поднимаясь в воздух навстречу врагу, никогда нельзя рассчитывать на легкую победу».

Летчик 3-й эскадрильи 65-г гв.ИАП Герой Советского Союза Адиль Гусейнович Кулиев, послевоенное фото.

Из рассказа вырисовывается интересная картина: два заместителя командира полка навязали комэску Кубареву своё участие в боевом вылете с воспитательными целями, но при этом действовали отдельно от основной группы и уже в начале боя были сбиты. Последующий бой, по словам Кубарева, он с ведомыми блестяще выиграли у превосходящего противника, сбив четыре ФВ-190 и заставив врага покинуть поле боя. Интересно, что Василий Николаевич «уменьшает» состав немецких истребителей в два раза, с шестнадцати до восьми, а количество побед своей группы с пяти до четырех. Согласно журналу учёта побед, кроме заявленных двух ФВ-190 В.Н. Кубарева и одного ФВ-190 его ведомым гвардии младшего лейтенанта С.С. Хитрова, ещё два ФВ-190 пошли на счёт не упомянутого в мемуарах гвардии лейтенанта А.Н. Килаберидзе (опытный летчик с более 1000 часами налёта, будущий ас с 11 личными победами).

Характерно, что в годы войны Кубарев, рассказывая об этом бое Адилю Кулиеву, с упоминанием именно о 5 сбитых его группой самолётов, и о Килоберидзе вспоминал особо:

«В этот же день блестящую победу над численно превосходящим противником одержал Александр Килоберидзе. Мстя за недавнюю гибель своего ведомого Королева, он проявил особую стойкость и отвагу. Большие группы самолетов противника рвались к передовым частям, устремившимся в глубь обороны врага. Путь им преграждали наши летчики. В один вылет командир звена Александр Николаевич Килоберидзе, а попросту - Саша, сбил два ФВ-190, а моя группа - пять фашистских машин».

Командир эскадрильи 65-г гв.ИАП майор Александр Николаевич Килаберидзе в кабине истре-бителя Як-9, погиб в катастрофе 10.10.1944 года.

Кроме того, Кубарев, вероятно позабыв подробности боя, записывает сбитого лётчика своей группы Альбиновича в потери звена Гуськова. Оттуда фамилия Альбиновича перекочевала во все последующие публикации о судьбе Антонины Лебедевой. Проверять же данные из мемуаров уважаемого ветерана современным авторам вероятно было неинтересно. Кроме того, следует отметить, что в мемуарах Кубарева этот бой в описании событий 17 июля подменяется неким боем шести «яков» капитана Головина и прибывшей к ним на помощь шестерки Кубарева против двенадцати «Фокке-вульфов», из которых советские пилоты сбивают всё тех же четверых. Но если этот бой был первым по времени (а это может быть и не так, в документах нет данных о времени вылетов, составе групп и подробностей), то исходя из данных оперсводки и журнала боевых действий дивизии, он был безрезультатным и никаких побед или потерь не зафиксировано. Даже если в ходе этого/этих вылетов произошли воздушные бои. А двух шестерок Яков там быть просто не могло, максимум семь истребителей. Возможно, Головин и Кубарев действительно водили на прикрытие группы, но это были звенья по 3-4 истребителя. Это следует из всех известных документов, и увы, мемуары генерала Кубарева в этом эпизоде сильно искажают реальные события.

Ну а мы продолжаем наше расследование событий 17 июля. Очередные детали в картину нам добавляют сведения из актов боевых потерь 4-й гв.ИАД, согласно которым восьмерку Як-1 вел именно ветеран полка гвардии майор Сергей Иванович Пленкин. На момент своего последнего боя его налет составлял 1314 часов, из них на Як-1 и Як-9 79 часов 59 мин. Летчик успел выполнить 110 боевых вылетов (135 часов боевого налёта), провести 15 воздушных боев, в которых лично сбил один самолет противника.

Штурман 65-г гв.ИАП майор Сергей Иванович Пленкин.

Еще более опытным воздушным бойцом был гвардии майор Прокофьев. Свои первые боевые вылеты он совершил еще во время советско-финляндской войны будучи комиссаром эскадрильи сначала 19-го, а потом 152-го истребительных авиаполков. К 17 июля его налет составлял 907 часов, из них на Як-1 и Як-9 47. На счету летчика было 189 боевых вылетов с налетом 220 часов 25 минут, в 35 воздушных боях он лично сбил пять самолётов противника, то есть был полноправным асом.

Одно из последних фото гвардии майора Г.П. Прокофьева (3-й слева) - ставит задачи лётному составу 65-го гв.ИАП.

В этот день облачность составляла 5 баллов, вертикальная и горизонтальная видимость – плохая. Группа была построена двумя четвёрками, прикрывающая в 350-400 метрах позади ударной с превышением на 150-200 метров, высота патрулирования 800-1000 метров. Как в группе распределялись лётчики из документа не ясно, но вот что из него следует:

«17.7.43г., 14:10 в р-не Гнездилово – Знаменское, Н=800 – 1000 м, произошла встреча с 16 ФВ-190. В результате воздушного боя с двойным превосходством ИА противника гв.майор Пленкин не вернулся с боевого задания, в следствии плохой видимости остальные экипажи судьбу тов. Пленкина не видели».

Данные из актов Прокофьева и Альбиновича практически не отличаются от сведений акта Пленкина, включая и то, что никто не видел, что случилось с их «яками». Единственное исключение – в акте Альбиновича указано немного другое время - 14:00.

Фото Семёна Семёновича Альбиновича, к сожалению, найти не удалось. Из акта известно, что его налёт составлял 155 часов 08 мин, из них на Як-1 27 часов, он выполнил 18 боевых вылетов и провёл шесть воздушных боёв, побед над самолётами противника не имел.

Интересно, что в документах указано, что Прокофьев и Пленкин вылетали на Як-9, а вот Альбинович действительно на Як-1Б. Номера самолетов, к сожалению, не указаны.

Ну и наконец, что же можно почерпнуть из данных у противника? Зная время и место боя, как минимум легко узнать, кто же заявил победы над нашими пилотами. И слова генерал Кубарев ошибся или его подвела память: противником летчиков 65-го гв.ИАП оказались не пилоты 51-й истребительной эскадры «Мельдерс», а асы из JG54 «Зеленое сердце».

В 14:08 заявил победу над Як-9 в квадрате 54 642, обер-фельдфебель Херман Шляйнхеге (Ofw. Hermann Schleinhege) из штаба JG54, это была 15 засчитанная ему победа.

В 14:09 унтер-офицер Рудольф Риттер (Uffz.Rudolf Ritter) из 12./JG54 сбил Як-7Б в квадрате 54 563, шестая победа лётчика.

Ну и в 14:10 или по другим данным в 14:16 один Як-9 в квадрате 54 684 пополнил счёт небезызвестного Отто Киттеля (Ofw.Otto Kittel) из 2./JG54, будущего аса №4 Люфтваффе. Непосредственно это была его 75 победа.

Квадраты 546 и 545 – это как раз участок в районе Знаменское – Гнездилово. В некоторых источниках указана и высота боя - 1500–2000 метров. Ни потерь, ни повреждений матчасти 54-й эскадры в этот день не зафиксировано. В её истории 17 июля отмечено многочисленными вылетами на сопровождение «штук» в район Болхова и 5000 одержанной победой пилотами эскадры с начала Второй мировой войны.

Теперь, после обработки полученных данных, мы понимаем, что описанная в мемуарах Василия Николаевича Кубарева история довольно сильно отличается от реальной картины событий. Во-первых, он не верно указывает высоту полёта группы и её структуру, во-вторых забывает про не вернувшегося из этого же боя младшего лейтенанта Альбиновича, ну и в-третьих во всех трёх актах расследования потерь и у Пленкина, и у Прокофьева, и у Альбиновича указано:

«В результате воздушного боя с двойным превосходством ИА противника [фио пилота] не вернулся с боевого задания, в следствии плохой видимости остальные экипажи судьбу [фио пилота] не видели».

В воздухе очень опасный противник «фокке-вульф-190» из 2/JG54.

И это записано со слов в том числе Василий Николаевича Кубарева. Ну и последнее, что хочется отметить, что раз Василий Николаевич выносит этот бой за рамки событий 17 июля и описывает его без даты, то это свидетельствует только о том, что всех обстоятельств он не помнил, документы не использовал, и записывалось это А.Н. Сеиным исключительно по памяти, а память человека есть штука не надежная, тем более, когда речь идёт о событиях тридцатилетней давности.

Ну а мы, хотя это и не просто, постараемся создать из имеющейся горки разбитых осколков цельную мозаику. Итак, после изучения всех доступных нам сведений, мы знаем: кто был ведущим группы 65-го гв.ИАП, численный состав группы (8 машин), боевой порядок (построение в две четверки с небольшим интервалом и высотой полёта), высота и район патрулирования (Знаменское - Гнездилово, 800 – 1000 м) и время боя (около 14:10 по Москве). Кроме того, у нас есть данные о потерях и заявках на победы обеих сторон.

Что мы можем предположить исходя из имеющихся данных? Скорее всего советскую группу, патрулирующую на высоте около 1000 метров на крейсерской скорости, сверху из-под облаков атаковали несколько пар «фокке-вульфов» из JG54, которым в одной из первых атак удалось сбить ведущего. Далее строй восьмерки рассыпался, причём, судя по всему, распались даже некоторые пары, что позволило подошедшим в районе боя другим немецким подразделениям громить советскую группу по частям и сбить ещё два «яка». Скорее всего именно по причине развала советской группы и потери контакта между пилотами, никто из вернувшихся и не мог рассказать, как погибли советские лётчики. Увы все пять заявленных сбитыми «Фокке-вульфов» не подтверждаются противником. Ещё один момент касается места боя, район Знаменское – Гнездилово в тот момент был в тылу немецких войск, и что там могли прикрывать самолёты полка не совсем понятно.

Этот бой очень показателен ещё и тем, что даже наличие нескольких опытных пилотов не гарантировало советских бойцов от поражения, так как очевидно, что общая боеспособность группы соответствует подготовке самого слабого пилота.

Второй бой 65-го гв.ИАП

Ну и теперь обратимся ко второму эпизоду, который произошёл в этот же день, но значительно позднее. Единственное сохранившееся в литературе описание этих событий было записано, вероятно, еще в ходе войны и приведено в книге А.Г.Кулиева «Есть пламя!». Относится оно к действиям гвардии лейтенанта Сычева и гвардии капитана Головина – единственных пилотов, заявивших победы в этом бою.

«Тяжелые испытания выпали на долю лейтенанта Ивана Федоровича Сычева. Сыч, как мы его шутя называли, проявил недюжинную выдержку, вылетая по нескольку раз в день, и не давал спуску фашистским хищникам.
Облачность ограничивала высоту. В такой сложной обстановке воздушный бой начался неожиданно. Сначала вынырнули из облаков две девятки Ю-88 под прикрытием четырех ФВ-190. Ведущий группы гвардии капитан В.А.Головин сбил с ходу «юнкерса». Но на него устремились «фоккеры». Один из них подошел близко к машине Головина. В этот решительный миг Сычев сбил атакующего врага, обеспечив успешную атаку своему командиру и остальным летчикам».

Пилот 1-й эскадрильи 65-го гв.ИАП лейтенант Сычёв Иван Фёдорович.

 Далее по тексту видимо приводятся слова самого Сычёва о судьбе Антонины Лебедевой. Из фрагмента, процитированного выше, это видно:

«Машина Инны загорелась и беспорядочно пошла вниз. Я кинулся к стервятнику и дал залповую очередь. Машина врага загорелась и тоже стала падать. Вслед за мной командир эскадрильи сбил второй «фоккер», летчик которого погиб в горящей машине».

Для уточнения обстоятельств этого боя нам также не обойтись без актов боевых потерь 4-й гв.ИАД.

Листы с актом боевой потери личного состава 4-й гв.ИАД.

Что же мы видим в представленном акте о потери Антонины Лебедевой:

 «17.7.43г., в районе Знаменское, Н=2000 8 Як-7Б прикрывали наземные войска. Встретились с девятью Ю-88. Атаковали. Во время атак Ю-88 мл.л-т Лебедева отстала, в то время с Н=3000 атаковали нас 4 ФВ-190. Зенитного огня не было.
Группа действовала сверху в хвост и на виражах. Сбитый экипаж не видел.
Истребительной авиацией противник прикрывал бомбардировщиков, атаку производил сверху. Сбита в воздушном бою».

Все что касается судьбы лётчика - практически калька с предыдущего боя. В заключении, которое подписал лично комдив полковник Китаев, также честно указано, что никто из оставшихся в живых участников вылета ничего не видел и не мог сказать о судьбе не вернувшихся:

«При атаке Ю-88 отстала от группы наших истребителей, атакована истребительной авиацией противника. Судьбу тов. Лебедевой экипажи не видели».

Другие акты более информативны, причём акты у Героя Советского Союза Гавриила Гавриловича Гуськова и гвардии младшего лейтенанта Василия Васильевича Пономарева идентичны.

«17.7.43г., 20:00 в районе Гнездилово-Знаменское, Н=2000-3000 м, группа 8 самолётов за облачностью встретили 18 ФВ-190. Завязался воздушный бой. В начале боя старший группы дал команду атаковать бомбардировщики противника, не допускать сбрасывать бомбы на наши войска.
В дальнейшем управление боем было затруднено, так как старший группы сам был связан боем.
Сбит во время воздушного боя с превосходящими силами противника. Остальные экипажи судьбу тов. Гуськова [Пономарева] не видели».

Ну и самый интересный акт у гвардии младшего лейтенанта Ивана Онуфриевича Ходоса:

«17.7.43г., 20:00 в районе Гнездилово-Знаменское, Н=2000-3000 м, группа 8 самолётов ведущий капитан Головин, за облаками встретили 18 Ю-88 в сопровождении 18 ФВ-190. Встретили на подходе к цели прикрытия на встречных курсах. Вели воздушный бой сначала парами, а потом по одиночке, наблюдение было затруднено. В начале боя старший группы капитан Головин дал команду: оттягиваться на свою территорию. В конце боя управление было затруднено из-за большого количества самолётов противника на поле боя и ведения воздушного боя по одиночке. Отход самолётов на свою территорию производился по инициативе экипажей».

Заместитель командира 2-й эскадрильи 65-го гв.ИАП гвардии майор Г.Г. Гуськов также был полноправным асом, имел общий налёт 230 часов, из них на Як-1/9 160 часов. На его счету был 130 вылетов на боевые задания, из которых 71 боевой вылет, в которых он провел 35 воздушных боёв и лично сбил 16 самолётов противника.

Герой Советского Союза Гавриил Гаврилович Гуськов.

Остальные летчики были менее опытными. Фото Василия Васильевича Пономарева, к сожалению, найти не удалось. Из акта известно, что его налёт составлял 160 часов, из них на Як-1/7 72 часа. Он выполнил 14 боевых вылетов провёл 8 воздушных боёв, побед над самолётами противника не имел. Гвардии младший лейтенант Ходос налетал 178 часов 22 минуты, в том числе на Як-1 47 часов 10 минут. До этого боя успел выполнить 18 боевых вылетов, имел на счету три групповые победы, одержанные 12 июля 1943 года. Согласно актам, Гуськов летел на Як-9, Лебедева на Як-7Б, остальные летчики на Як-1Б, номеров самолётов в документах также не приводится.

Пилот 65-го гв.ИАП гвардии младший лейтенант Иван Онуфриевич Ходос. Сбит в бою 17.07.1943 года, попал в плен. В 1945 году репатриирован.

Определив место и время боя, сверимся с источниками противника. В этом случает против группы Головина действительно работали «Фокке-вульфы» из I группы 51-й истребительной эскадры «Мельдерс». Вероятно, непосредственное прикрытие «Юнкерсов» осуществлял 2-й штаффель (эскадрилья) JG51. В 20:00 и 20:01 в квадрате 546 на высоте 2000 метров по одному ЛаГГ-3 заявили опытный ас обер-фельдфебель Йозеф Йенневайн (Ofw.Josef Jennewein), это была его 71 победа, и фельдфебель Рольф Штайнке (Fw.Rolf Steinke) - восьмой успех в воздушных боях.

Пилот обер-фельдфебель Йозеф Йенневайн, 86 воздушных побед, до войны чемпион мира по горным лыжам, пропал без вести 27.07.1943 г.

Далее к месту боя подошли новые группы немецких истребителей, которые окончательно склонили чашу весов в свою пользу. В 20:05 советский истребитель, опознанный как МиГ-3, в том же квадрате и на той же высоте заявил командир 1-го штаффеля (1/JG51) обер-лейтенант Йоахим Брендель (Olt.Joachim Brendel). Немецкий офицер был на подъёме, лишь несколько дней назад он отпраздновал 50 победу, а всего за войну у него их будет 189 в 950 боевых вылетах.

Командир 1/JG51 обер-лейтенант Йоахим Брендель, на фото отмечает свой 400 боевой вылет и 50 победу.

Но это было ещё не всё. В 20:08 и 20:16 два самолёта идентифицированные как LaGG-3 заявил командир третьей группы 52-й истребительной эскадры III/JG52 и будущий ас №3 Люфтваффе гауптман Гюнтер Ралль (Hptm. Günther Rall), у которого это были 160 и 161 победы.

Командир III/JG52 гауптман Гюнтер Ралль празднует 200 победу.

Потерь в самолётах и повреждений участвовавшие в бою части I/JG51 не имели, среди подопечных Ралля потерь также не было. Вообще следует отметить, что при наличии таких противников капитану Головину ещё повезло, что он вернулся из боевого вылета хотя бы с половиной личного состава.

По этому бою (или боям) советские и немецкие источники дают больше информации, чем по дневному, хотя имеются и лакуны, с которыми мы и постараемся разобраться. Теперь мы узнали, что ведущим группы 65-го гв.ИАП был вовсе не лейтенант Г.Г. Гуськов, а капитан А.А. Головин. Общий численный состав группы – 8 машин по актам потерь, или 9 по дополнению к оперсводке 070. Известны боевой порядок (все те же две четверки с небольшим интервалом и высотой полёта), район и высота патрулирования (2000-3000 метров), время боя (около 20:00 по Москве), заявки на победы и потери обеих сторон и даже частично места падения самолетов. Кроме того, сейчас нам точно известно где упал Як-7Б Антонины Лебедевой. Из неизвестного у нас состав пар советских истребителей, и кто точно лидировал вторую четверку.

Есть немалая вероятность, что группа была построена из четверки комэска-1 Головина, в которую входили пилоты его эскадрильи Сычев, и Ходос и второй четвёрки или пятерки, вел которую или замкомэска 2-й эскадрильи лейтенант Гуськов, ведомым которого судя по акту о потерях был мл.лейтенант Пономарев. Это косвенно подтверждает в своих мемуарах генерала Кубарева который пишет, что Пономарев был тоже пилотом 2-й эскадрильи. Ну или как написано в книге Кулиева четверки или пятерки, которую вел комэск-3 капитан Самохвалов. Антонина Лебедева была пилотом этого подразделения. Ввиду тяжелых потерь полка в предыдущие дни группа Головина вполне могла быть укомплектована парами из всех трёх эскадрилий полка. Также возникает вопрос, почему данные о составе группы варьируются в разных источниках от восьми до девяти машин. Зачастую не все запланированные машины уходили на боевое задание по техническим причинам, то есть из подготовленных к вылету пяти пар у одного самолёта могла быть выявлена неисправность ещё на земле, и он не смог участвовать в вылете, кроме того оставшийся без напарника лётчик имел право вернуться, но в число вылетевших согласно оперсводки его вполне могли включить.

Личный состав 65-го гв.ИАП, сидит в центре капитан А.А. Головин, слева капитан С.Н. Ковенцов, справа лейтенант И.Ф. Сычёв.

Состав и численность немецких подразделений, участвовавших в бою, в противоречивых советских документах также сильно «гуляет». В акте о гибели Лебедевой указано тринадцать машин (9 Ю-88 и 4 ФВ-190), у Гуськова и Пономарева, а также в книге Кулиева, уже 22 (18 Ю-88 и 4 ФВ-190), а в акте о потере Ходоса сразу 36 машин (18 Ю-88 и 18 ФВ-190). А вот в еще одном советском источнике, а именно журнале боевых действий 1276-го зенитно-артиллерийского полка, зафиксирован пролёт в 20:00 группы из всего 5 Ю-88 на Н=3000 и 2 ФВ-190 на Н=4000 метров.

Немецкие данные, увы, в этот разнобой никакого порядка не вносят. Из них мы знаем, что в бою участвовали несколько Fw190А как минимум из 1-го и 2-го штаффелей JG51 и от двух до четырёх Bf109G из штаба III/JG52. По немецким бомбардировщикам сведений вообще нет, мы только можем констатировать базирование в Орле третьей группы 1-й бомбардировочной эскадры (III/KG1), а в Брянске штаба, II и III/KG51. А соответственно, вполне допускаем возможность участия в боевом вылете и пяти, и девяти, и даже 18 Ju88A-4. Учитывая упоминание в двух источниках 18 «юнкерсов» и четырех «фокке-вульфов, то скорее всего немецкие ударные самолёты, не важно сколько их было количественно, действовали двумя группами которые назвали «девятка» именно подразумевая боевую единицу эквивалент эскадрильи. Непосредственное прикрытие видимо осуществляли 2-4 Fw190А из 2/JG51, однако немецкие ударные машины могли действовать и вообще без сопровождения, а пара – четвёрка истребителей просто «охотилась» в этом районе. Далее в бой постепенно включились как минимум ещё четвёрка истребителей: пара Fw190А из 1/JG51 и пара Bf109G штаба III/JG52, так что состав участвующих в бою истребителей противника состоял от трех пар: 4 Fw190А и 2 Bf109G, до теоретически 8 – 12 истребителей в составе двух – трёх звеньев.

Схема боя группы капитана А.А. Головина, вариант 1.

Начав наступление в рамках операции «Кутузов» 12 июля к 16 июля войска советской 11-й гвардейской армии Западного фронта вскрыли плацдарм на реке Вытебеть и попытались пробиться к железной дороге Карачев – Орел через район Знаменское – Гнездилово. Однако массированными ударами авиации противнику удалось нанести потери и заблокировать части 1-го танкового корпуса в лесах в районе деревни Каменка, не дав им выполнить поставленную задачу. За этот день немецкие летчики 6-го воздушного флота против всех трёх советских фронтов произвели 1595 самолётовылетов (из них 166 бомбардировщиками, 732 пикировщиками, 103 истребителями-бомбардировщиками, 369 одномоторными и 68 двухмоторными истребителями). Соединения 8-го гвардейского стрелкового и 5-го танкового корпусов продвигались по труднодоступной лесистой местности и им до дороги в районе Знаменское – Гнездилово было ещё очень далеко, части концентрировались в районе деревни Городок. Указанные как район патрулирования истребителей 65-го гв.ИАП населенные пункты Знаменское – Гнездилово не просто занимали войска противника, они были глубоко в тылу у немцев. Штаб 17-й зенитной-артиллерийской дивизии, прикрывавший части 8-го гвардейского и 5-го танкового корпусов, доносил в этот день о 314 ударах самолётов противника, 75% из которых нанесли пикировщики. В течение 17 июля советские подвижные соединения приводили технику в порядок, подтягивали отставших и тылы, пережидая опасное светлое время на замаскированных позициях. Четыре полка 17-й ЗенАД в ночь переправились через реку и заняли огневые позиции, прикрывая гвардейцев 8-го корпуса и танкистов. Продолжить наступление танковыми корпусами планировалось в ночь на 18 июля, пока же пехота вела бои за стоящие на опушке лесных массивов деревни Турья, Медведки, Бетово.

В воздухе продолжалась напряженная боевая работа, немецкие самолёты выполнили 1693 самолётовылетов (из них: 161 бомбардировщиками, 733 пикировщиками и 108 истребителями-бомбардировщиками, 469 одномоторными и 89 двухмоторными истребителями), понятно, что удары наносились не только по войскам 11-й гвардейской армии, но и то, что летело в сторону гвардейцев 8-го корпуса, было ощутимо. Согласно данным штаба 17-й зенитной-артиллерийской дивизии, противник за день произвел 499 самолётов-пролётов над прикрываемым районом деревни Городок, действуя группами иногда до 36 ударных машин и выполняя бомбометания как с горизонтального полёта, так и с пикирования. Состав и время действия немецких ударных машин 16 и 17 июля можно посмотреть по ЖБД 1276-го зенитно-артиллерийского полка.

Итак, принимая во внимание тот факт, что бомбить советские войска немцы могли только в районе Городок и западнее, попробуем определить примерный курс полета немецких бомбардировщиков около 20:00 17 июля.

Скорее всего это направление или с севера на юг, либо с северо-запада на северо-восток. Иначе, учитывая дальнейший район воздушного боя Знаменское – Ждимир, просто не получается. Это предположение имеет под собой следующую логику: отбомбившись по переправам или тылам в районе Ягодная – Дворики и направляясь указанным курсом, немецкие бомбардировщики встретили советские истребители в районе Городок, что заставило группу Головина проскочив на встречном курсе совершить разворот, в ходе которого и отстала младший лейтенант Лебедева, после чего её уже никто не видел. Это вполне совпадает и с местом падения «Яка» летчицы в районе деревни Бетово. И в этом случае виновником её гибели был бывший чемпион-лыжник обер-фельдфебель Йенневайн. Ну и вполне возможно, что второй советский самолёт мог быть сбит почти сразу и упал в 3-4 километрах от Бетово, если конечно сам факт второй победы имел место быть, возможно Йенневайн и напарник последовательно расстреляли один и тот же «Як». Следующий немецкий пилот обер-лейтенант Йоахим Брендель заявил победу уже в 20:05. От Бетово до Знаменского около 20-25 км и теоретически самолёт, летящий со скоростью 400-450 км/ч, преодолеет их за 5-6 минут, так что вполне вероятно, что Головин с Сычёвым нагнали и атаковали уходящие «Юнкерсы» как раз на подлёте к Знаменскому, остальные пилоты могли банально растянуться. И в этот момент их самих атаковал обер-лейтенант Брендель с ведомыми. Вероятно, в ходе этой фазы Брендль смог сбить один советский истребитель, а группа 65-го гв.ИАП окончательно развалилась. Как раз после этого Головин мог подать команду оттягиваться на свою территорию, и пилоты выходили из боя в лучшем случае парами, а кто-то и по одиночке, как указано в акте расследования потерь. И вот тут мог наступить момент выхода на сцену Гюнтера Ралля, ведь от Знаменского до аэродрома Болото (Белёв) около 70 км, и лететь даже на максимальной скорости для Як-1Б или Як-7Б больше 10 минут. Так что теоретически обе заявки немецкого аса в 20:08 и 20:16 вполне могут быть реальными.

Конечно, это все теоретические выкладки, тем более, что в 20:05 прямо на предполагаемом курсе группы Головина, согласно журналу боевых действий 303-й ИАД, группа истребителей 18-го гв.ИАП, прикрывая штурмовики в районе Красниково, вела бой с немецкими самолётами, при этом гвардии младшие лейтенанты Н.Г. Пинчук и Д.А. Лобашов заявили победы над двумя ФВ-190. Есть некоторая вероятность, что это был бой с парой/звеном 1/JG51 обер-лейтенанта Бренделе. Поэтому нельзя исключать и другой вариант, хотя и несколько менее логичный с точки зрения расположения наземных войск. Если принять, что группа Головина действительно патрулировала в районе Гнездилово – Знаменское и группу «юнкерсов» встретила в том самом районе, то очевидно, что немцы направлялись с юга – юго-востока, на северо-запад как раз в направлении Каменка – Городок, а соответственно восьмёрка Головина летела им навстречу с севера или северо-запада и проскочив на встречных развернулась вслед за ними. В ответ на атаку бомбардировщиков, звено «фоккеров» из 2/JG51 атаковало и за две минуты разорвало группу 65-го гв.ИАП, причём двух пилотов, судя по всему Ходоса и Пономарева, немцы сразу сбили, остальные по команде ведущего начали парами и поодиночке оттягиваться на свою территорию. Далее, отставшую ещё на развороте Лебедеву, которая уходила на свою территорию, внезапной атакой сбил Гюнтер Ралль у Бетова. Кроме того, во множестве источников описано, что в районе Бетово, через двадцать лет после войны, в 1964 году нашли и «Як» Гуськова. Если это так, то получается, что и он стал жертвой немецкого аса.

Схема боя группы капитана А.А. Головина, вариант 2.

Что касается заявки на уничтоженный капитаном А.А.Головиным Ю-88, то она вполне вероятно имеет подтверждение. Известны два сбитых 17 июля и один разбитый при посадке на аэродром бомбардировщик этого типа. Первая машина - Ju 88A-14 № 4445 код 9K+QM из 4./KG51 - после атаки истребителем объятая пламенем упала в районе Мелихово (15 км северо-западнее Бетово), экипаж погиб. Но этот самолёт мало подходит, особенно к варианту 2. Ещё один Ju 88A-4 №199 из II/KG51 получил боевые повреждения и сгорел при выполнение аварийной посадке в Брянске, пилот и штурман получили ранения. Третий Ju 88A-4 №8800 из 7./KG1, подбитый атакой советского истребителя в районе Городок, также был потерян, однако экипаж не пострадал. Если Головин действительно сбил Ю-88, то это скорее всего могла быть именно эта машина. Подбитому в районе Городок бомберу как раз имело смысл тянуть на свою территорию в и сесть в р-не Ждимир. Однако есть нюанс, только лётчики 2-го ИАК и 303-й ИАД 1-й Воздушной армии за день заявили в указанных районах 10 бомбардировщики противника по 5 Ю-88 и 5 Хе-111, и эти данные делают и заявку Головина на Ю-88 всего лишь одной из 11, против 3 реально потерянных бомберов врага.

Что касается двух якобы сбитых Головиным и Сычевым «Фокке-вульфов», то немецкие данные говорят о взорвавшемся в воздухе рядом с местом событий (квадрат 645) Fw190A-5 №2658 из 8/JG51 и еще одном Fw190A-5 №1242 из 7/JG51, получивший повреждения 30%, но севшем в Орле. Однако на эти машины слишком много претендентов, поэтому однозначно отнести их на счет пилотов 65-го гв.ИАП крайне сложно. Парни из 2-го ИАК, 303-й ИАД и эскадрильи «Нормандия» за день заявили в указанных районах 21 ФВ-190, ну и если прибавить сюда ещё 7 заявок 65-го гв.ИАП, то итоговое число 28 к 1 или даже 28 к 2, практически не оставляет нам возможности записать эти победы только на счёт летчиков 65-го гв.ИАП.

Командир 1-й эскадрильи 65-го гв.ИАП капитан Анатолий Александрович Головин. Возможно единственный пилот полка сбивший самолёт противника 17.07.43 г. 6.08.43 г., сбит и попал в плен, после войны репатриирован, вернулся в строй, послевоенное фото.

В целом день для гвардейцев 65-го полка завершился отнюдь не на бравурной ноте: семь невернувшихся самолётов и пропавших лётчиков составили половину потерь полка с 12 июля, а боевой состав операции уменьшился с 24 до 10 экипажей. Увы, 65-й гв.ИАП в этом отношении исключением не был. Потери 1-й, 15-й и 16-й воздушных армий составили в этот день 80 самолётов, например, знаменитый полк «Нормандия» потерял в этом же районе три Яка и двух пилотов во главе с командиром майором Тюляном, а накануне ещё троих включая лучшего аса эскадрильи капитана Литольфа. Виновны в этом, конечно, в первую очередь были немецкие истребители. Перебросив с 12 июля в дополнение к имевшемся на аэроузле Орел четырем истребительным группам еще две, командование 6-го Люфтфлотта создало беспрецедентную концентрацию истребителей, что предопределило тяжелые потери советских самолётов в первые дни операции «Кутузов». Причём немцы были до неприятности щепетильны, заявив по итогам 17.07.1943г., всего 88 побед в воздушных боях…

1-й гв.ИАК с 10 по 20 июля потерял 105 самолётов и 80 лётчиков, корпус был обескровлен и лишь включение в его состав 234-й ИАД улучшило ситуацию. В 4-й гв.ИАД к 20 июля остался в строю 21 экипаж, однако постоянное поступление новых самолётов, как правило укомплектованных экипажами, позволяло поддерживать боеготовность на относительно приемлемом уровне. Так, к 31 июля в строю дивизии уже было 44 экипажа.

Выводы по итогам боёв.

Почему полк и в целом части ВВС Красной Армии несли тяжелые потери в воздухе, уже неоднократно озвучивалось: плохая подготовка курсантов в школах и недостаток в тренировках при формировании частей в запасных авиаполках вкупе с техническим отставание в материальной части. Для решения этих проблем требовалось как минимум серьезно расширить программу обучения будущих летчиков и поставить на вооружение ВВС самолеты с более высокими лётными данными. Работа в этом направлении шла, но до её завершения было еще очень далеко. Для получения истребителей с заметно лучшими характеристиками требовались в первую очередь новые, более мощные моторы, но 1850-сильный АШ-82ФН только запустили в серийное производство, а ВК-107А ещё не дошёл и до этой стадии. Программа же подготовки летчиков в авиашколах, увы, хронически страдала от нехватки горючего и учебных самолетов, впрочем, традиционных для ВВС Красной Армии проблем на всём периоде их существования. Кроме того, по непонятным причинам продолжалась порочная практика отправки на фронт соединений и полков с неподготовленным личным составом, причем это не было секретом и в советское время. Так, Ф.А. Костенко в книге «Корпус крылатой гвардии» писал:

«Не закончив полностью подготовку молодых летчиков, дивизии корпуса к исходу 8 ноября 1943 г. перебазировались на аэродромы Равонь, Кочегарово, Люткино, Маршники. Штаб корпуса расположился в Кривицах (30 км юго-западнее Старой Торопы). Корпус имел в своем составе 262 боевых самолёта (123 Ла-5 и 139 Як-9) и 233 лётчика, из которых только 135 были подготовлены к ведению боевых действий…»

Паритета с Люфтваффе продолжали добиваться в основном с помощью наращивания количества частей и соединений на фронте и восполнением потерь непосредственно в ходе боёв, не выводя полки в тыл. Разумеется, соотношение потерь и реальных успехов советской истребительной авиации при таком подходе было немного предсказуемо, и оставалось значительно хуже, чем у противника.

Очевидно, именно следствием сложившейся ситуации, начиная с весны 1943-го стала тенденция к серьезному завышению советской стороной собственных успехов. Кратным завышением данных о количестве уничтоженных в воздухе самолётов противника, видимо пытались как-то сгладить собственные серьезные потери. Тот же 1-й гв.ИАК заявил об уничтожении только за 12-20 июля 1943 года 326 немецких самолётов, в том числе 220 истребителей, что было абсолютно нереальными числами просто потому, что вся группировка истребительной авиации 6-го воздушного не располагала таким количеством истребителей. Однако эта порочная практика получала всё более широкое распространение.

Ну пусть так, возразит подготовленный читатель, но ведь главными для советской истребительной авиации были не задачи по уничтожению самолётов противника - а прикрытие своих войск и самолётов ударной авиации. Совершенно верно, однако если обратить внимание на документы сухопутных войск, то к сожалению, там мы увидим жалобы на отсутствие прикрытия и безнаказанные удары немецких пикировщиков и противотанковых штурмовиков 16 и 17 июля. Эти действия немецких авиаторов описаны в статье А.Томзова и А.Уланова "Дабы не нести излишних потерь…": Люфтваффе против 1-го танкового корпуса – опубликованной на портале WARSPOT. Об этом же говорят и документы зенитчиков, прикрывавших соединения 11-й гв.Армии. Надо отдать должное командованию Западного фронта, которое предвидя подобные проблемы обеспечило части армии беспрецедентным количеством зенитной артиллерии, в составе ТРЁХ зенитно-артиллерийских дивизий и нескольких отдельных полков и дивизионов. Однако и эти меры не могли сильно повлиять ситуацию в небе над передовыми частями 11-й гв.Армии вырвавшимися глубоко вперёд. Непосредственно в боевых порядках 1-го ТК находился один артполк, а 5-й танковый и 8-й гв.стрелковый корпуса прикрывали четыре полка 17-й ЗанАД. Зенитчики отбивали атаки и по немецким данным сбили по одному Ju87 и Hs129, и тяжело повредили ещё два «хеншеля» (повреждения по 60% - то есть скорее всего машины списали).

Перейдем от общего, так сказать, к частному и рассмотрим, как эти тенденции выглядели на примере 65-го гв.ИАП.

Казалось бы, особенно после приведенных данных о весьма серьёзном налёте и боевом опыте командного состава полка, от личного состава 65-го гв.ИАП следовало ожидать серьёзных успехов в воздушных боях. Однако, как отмечалось в актах расследования потерь, бои проходили вообще без организации и управления, и после первых атак противника восьмерки и девятки истребителей полка распадались, и пилоты дальше вели бой парами, а то и поодиночке, что не могло не оборачиваться тяжелыми потерями. Как мы могли видеть, ведущий в вечернем бою 17 июля дал ровно две команды: «атаковать бомбардировщики противника» и «выходить из боя на свою территорию». Это означает, что боем он фактически не управлял. Причины сложившегося положения вполне очевидны: 653-й ИАП был сформирован осенью 1941 года из инструкторов лётных школ (отсюда такой огромный налет у комсостава) на самолётах И-15бис. Первый боевой тур с осени 1941 года по лето 1942 года летчики полка отработал не истребителями, а в качестве истребителей-бомбардировщиков или легких штурмовиков. И командир полка Зворыгин, и штурман Пленкин, и комэски Головин, Кубарев, Самохин, и замкомэски и некоторые командиры звеньев имели огромный опыт инструкторской работы на самолётах У-2, УТ-2, И-15бис по 700 – 1300 часов, и боевой опыт в качестве истребителей-бомбардировщиков с сотней и более боевых вылетов в основном на штурмовку. А вот опыта воздушных боёв, именно как у истребителей, тем более на современных «Яках», у них в основной массе не было. После перевооружения, переучивания и включения полка в состав 274-й ИАД, он последовательно участвовал в операциях «Марс», освобождении Великих Лук, и боях под Демянском и Старой Руссой, где, по сути, летчики и получили боевое крещение в качестве истребителей. При этом потери составили 18 пилотов, а у большинства оставшихся в строю было в лучшем случае по одной – две победы. И как очень заметно из приведенных примеров, командиры в первую очередь не научились ещё руководить воздушным боем своего подразделения. Собственно, и бои в июле 1943 года показали, что полк даже, казалось бы, имея примерно на 50% подготовленный и обстрелянный состав ещё не достиг уровня, позволяющего уверенно бороться в воздухе с истребителями противника. Всего за конец 1942 и 1943 год полку засчитали 162 самолёта противника, из них 137 истребителей, что опять же не может не вызвать определенных сомнений в реальности этого числа, на примере рассмотрения воздушных боёв. После получения пополнения ничего в боевой работе принципиально не поменялось. Например, 4 август едва не стал последним днем в жизни Клавдии Блиновой. В книге В.Н. Кубарева глава, посвященная произошедшему, так и называется - «тяжелый день». Бой подробно описан и у Кубарева, и в «Корпусе крылатой гвардии», но отсутствует в книге Кулиева, хотя Адель Гусейнович был участником этого вылета и даже заявил сбитый ФВ-190.

Пилот 1-й эскадрильи 65-го гв.ИАП мл.лейтенант Клавдия Михайловна Блинова.

Вкратце изложим события. В 14:00 9 Як-1 капитана Самохвалов (ещё один Як не смог взлететь по техническим причинам) стартовали на сопровождение шестерки Ил-2 в район Орёл – Нарышкино. Полет проходил на высоте 2000 метров. Южнее Орла с высоты 2500 метров группу пытались атаковать 10 FW190, с которыми вступила в бой прикрывающая четверка, которую вел заместитель командира 1-й эскадрильи старший лейтенант Н.И. Ковенцов. В завязавшемся воздушном бою были сбиты Блинова и Ковенцов, а лейтенант Сычёв заявил одну победу над ФВ-190. После выполнения задачи следуя в районе боя шесть Ил-2 под прикрытием пяти оставшихся истребителей вновь подверглись атаке в этот раз четверки FW190, был сбит ещё один Як-1, младший лейтенант У.У. Доев погиб, одну победу над ФВ-190 заявил А.Г. Кулиев.

Схема боя 4 августа 1943 года.

У противника в квадрате 532 (юго-западнее Орла) в 14:30 один ЛаГГ-3 сбил обер-лейтенант Хорст Хаасе (Olt. Horst Haase) из 2/JG51, это с большой долей вероятности был или самолет Блиновой, или Ковенцова, учитывая что сбитый самолёт и тело гвардии старшего лейтенанта Ковенцова были обнаружены в районе Лаврово – Ольшанец, то весьма вероятно что именно его «як» стал 28 победой немецкого аса. Ну и в 14:37 вероятно уже в бою на отходе в том же квадрате самолёт Урусхана Доева сбил обер-лейтенант Карл-Хайнц Вебер (Olt. Karl-Heinz Weber) причем идентифицировав его как Р-40. Это была 85 заявка немца.

Оберлейтенант Карл-Хайнц Вебер (132 победы), погиб в 1944 году в воздушном бою на запад-ном фронте и оберлейтенант Хорст Хаасе (54 победы), погиб в 1944 году в катастрофе.

Также по данным противника, в 14:22 в бою в районе Себякино (это тот же квадрат 532) на высоте 800 метров один Ил-2 заявил лейтенант Герхард Шнайдер (Gerhard Schneider) из 1./JG51. Мог ли это быть самолёт Блиновой остается только гадать. Если это так, то получается, что бой четверки Ковенцова начался в 14:22 и продолжался около 8 минут, а группу непосредственного прикрытия немцы атаковали целых 15 минут, то есть за 15 километров до цели и столько же на обратном пути. Поверить в такое крайне сложно, даже с учетом произведенной штурмовки, более вероятно, что кому-то из летчиков 2/JG51 либо не засчитали победу, либо он не стал её заявлять. Ну или самолёт кого-то из советских пилотов стал жертвой огня немецкой зенитной артиллерии или технической неисправности. Кроме того, в 14:21 заявку на победу над Як-7 заявлял упомянутый выше оберлейтенант Карл-Хайнц Вебер, однако она сделана в квадрате 534, что примерно на 50 км южнее Нарышкино, поэтому скорее всего это был самолёт из 16-й воздушной армии.

Заместитель командира 1-й эскадрильи 65-го гв.ИАП гвардии старший лейтенант Николай Иванович Ковенцов.

Заместитель командира 1-й эскадрильи 65-го гв.ИАП гвардии старший лейтенант Николай Иванович Ковенцов был довольно типичным представителем комсостава полка - имел общий налёт 903 часа, из них на Як-1/7 108 часов, 60 боевых вылетов, в 20 воздушных боях 9 лично сбитых самолётов противника и 6 в группе. Погибший в этом бою Урусхан Уруспиевич Доев имел за плечами 152 часа 31 мин в воздухе, в том числе на Як-1/7 - 34 часа 27 мин, выполнил 35 боевых вылетов и провёл 6 воздушных боёв, побед в которых не заявлял.

В целом боевая работа менее чем за месяц с 12.07 – по 6.08.43 года стоила полку 16 не вернувшихся летчиков (11 в июле и 5 в августе), в том числе штурмана полка и замполита, а также и воевавших в полку девушек. Из 16 не вернувшихся - 13 погибли, еще трое, в том числе Блинова, попали в плен. Особенно досталось 1-й эскадрильи, к несчастью, в последний день интенсивных боёв 6 августа был сбит и попал в плен командир эскадрильи капитан Головин.

Личный состав особенно пострадавшей в боях 1-й эскадрильи 65-го гв.ИАП, стоят: 1-й слева - И.Ф.Сычев, 5-я слева - К.М.Блинова. Фото периода зимы - начала весны 1943 года.

Оценка боевой работы женщин летчиков-истребителей.

Про эксперимент по посылке двух звеньев летчиц-истребителей на фронт можно рассуждать с разных позиций, но в целом, к сожалению, кроме пропагандистского эффекта, ничего позитивного он не принёс. Даже учитывая весьма неплохой уровень их летной подготовки. Так у Антонины Лебедевой на момент гибели было 1508 часов 06 минут налета, из них 138 часов 06 минут на Як-1/7. У Клавдии Блиновой по одним данным более 800, по другим 400 часов налета. То есть так же, как у командного состава полка, комэсков и замкомэсков. Однако, что касается реальной боевой подготовки и работы, то она была весьма скромной, и находилась на уровне молодых летчиков-сержантов, пришедших в полк из летных училищ и запасных полков зимой 1942/43 годов. Блинова, согласно наградному, совершила 48 вылетов на задания, в том числе 23 - боевых, участвовала в 15 воздушных боях и сбила три немецких самолёта - два Ю-88 и Ме-109, причем все одном бою 12 июля 1943 года в составе группы Головина, Ходоса, Ковенцова, Сычева, и Шеповалова. У Лебедевой - 19 боевых вылетов (сколько вылетов на задание ни где не указано, есть только налет часов – 43 часа), один сбитый самолёт противника (есть и в наградном, и в акте о потере), одна вынужденная посадка на живот. Девушки участвовали в боевых действиях изредка и не имели возможности набирать реальный боевой опыт. В их боевой судьбе, как в зеркале отразились все проблемы ВВС КА, в первую очередь слабая боевая подготовка личного состава и отсталость материальной части, которые не могли компенсировать ни «новаторскими» тактическими приемами, вроде этажерки, ни современной организацией боевой работы с использованием РЛС и постов наведения на передовой. Как только начались интенсивные боевые действия, полк понес тяжелые потери, в бой пошли в том числе летчицы и предсказуемо были сбиты. Решение использовать женщин в качестве летчиков-истребителей в боевых частях, очевидно, было ошибочным. Гораздо больше пользы они, с их огромным опытом учебной работы, могли принести в тылу в качестве пилотов-инструкторов. Хорошая летная подготовка, дисциплина и усидчивость характерные для женщин позволили бы тщательно готовить летные кадры. Это хорошо подметил и описал в своей книге Адиль Гусейнович Кулиев:

«Инна строго следила за дисциплиной среди летчиков, за созданием, насколько это было возможно, правильного режима. Особенно следила она за тем, чтобы ребята не курили в помещении, где спят. Мне однажды здорово досталось от нее за нарушение этого правила. Инна бывала душой партийных собраний, проводила большую работу по выпуску боевых листков. Рассказывала, что рисовать любила с детства. В боевых листках лаконично, но выразительно описывались наши победы и квалифицированно давался разбор полетов, осуждались, хотя и редкие, но все же случавшиеся элементы лихачества.»

Клавдии Блиновой очень повезло. В группе с другими пленными авиаторами уже 10 августа ей удалось бежать во время транспортировки в немецкий тыл, и перейти линию фронта, далее после проверки она вернулась в полк. 23 декабря 1943 года Клавдия Михайловна была награждена Орденом Отечественной войны II степени, однако в боевых вылетах больше не участвовала, скончалась в 1988 году.

Место гибели Антонины Лебедевой нашли в 1982 году, её останки перезахоронили недалеко от братской могилы в совхозе «Вязовский» Болховского района.

Перезахоронение праха Антонины Лебедевой в 1982 году в совхозе «Вязовский» и ее могила в настоящее время.

21 сентября 2023 года МИГ «Прерванный полет» и ПО «Орловский рубеж» на месте падения самолёта Антонины Лебедевой установили памятный знак.

Памятный знак на месте гибели Антонины Лебедевой

Ну а спустя ещё 42 года удалось установить реальные обстоятельства последнего боя, настоящего патриота своей Родины, летчика-истребителя Антонины Лебедевой.

1. Сайт Память народа https://pamyat-naroda.ru/
2. А.Томзов. А.Уланов. "Дабы не нести излишних потерь…": Люфтваффе против 1-го танкового корпуса. https://warspot.ru/2959-daby-ne-nesti-izlishnih-poter-lyuftvaffe-protiv-1-go-tankovogo-korpusa
3. Документы генерала-квартирмейстера Люфтваффе с сайта: https://invenio.bundesarchiv.de/
4. Костенко Ф.А. «Корпус крылатой гвардии», Воениздат 1974.
5. Кубарев В.Н. Атакуют гвардейцы /Литературная запись А.Н. Сеина. - Таллин: Ээсти раамат, 1975.
6. Кулиев А.Г. Есть пламя! - Б.: Азернешр, 1985.
7. Jochen Prien, Gerhard Stemmer, Peter Rodeike, Winfried Bock. Die Jagdfliegerverbände der Deutschen Luftwaffe 1934 bis 1945. Teil 12 - Rogge GmbH, 2003.
8. Philippe Saintes. La Jagdgeschwader 54: Les Aigles au «Coeur Vert» de la Luftwaffe. Tome 02 - LELA Presse, 2020.
9. Paul Stipdonk und Michael Meyer. Molders - Das Jagdgeschwader 51. VDM. 1996.
10. ЦАМО РФ. Ф. 65-й гвИАП. Оп.519116, д.1. Исторический формуляр.
11. ЦАМО РФ. Ф. 4-й гвИАД. Оп.1, д.3. История и боевой опыт в Великой Отечественно войне.
12. ЦАМО РФ. Ф. 4-й гвИАД. Оп.1, д.12. Оперативные сводки 4 гвИАД 10.05 – 4.11.43г.
13. ЦАМО РФ. Ф. 4-й гвИАД. Оп.1, д.18. журнал боевых действий 4 гвИАД 23.03 – 31.03.44г.
14. ЦАМО РФ. Ф. 4-й гвИАД. Оп.1, д.47. Акты боевых потерь частей 4 гвИАД 1.05 – 31.12.43г.
15. ЦАМО РФ. Ф. 290, оп.2384, д.295. Оперативные сводки штаба 1 Воздушной армии.
16. ЦАМО, Ф. 208, Оп.2548, д.74. Доклад о деятельности авиации противника и средств ПВО 11 гвАрмии за июль 1943г.
17. ЦАМО, Ф.1276 зенап, Оп.434462, д.3. ЖБД 1276-го зенитно-артиллерийского полка.