На страже северного сиянья. Часть 1

ПВО Мурманска сопоставимая с ПВО Москвы

Считается, что противовоздушная оборона города Мурманска в годы войны была одной из самых мощных и эффективных. И это действительно так, но справедливости ради необходимо отметить, что таковой она стала на заключительном этапе боевых действий в небе Заполярья, когда в конце октября 1943 года здесь был образован Мурманский корпусной район ПВО, с апреля 1944г. переименованный в 1-й Корпус ПВО (командир полковник И.Ф. Короленко), насчитывавший в своем составе 629 зенитных орудий самого разного калибра и 596 зенитных пулеметов. Правда, вся эта масса зенитного вооружения защищала не только город Мурманск с его незамерзающим морским портом, но и обеспечивала перевозки на Кировской железной дороге вплоть до Беломорска. Помимо прочего, поезда на Кировской ж. д. ещё сопровождались, так называемыми, подвижными взводами ПВО, количество которых в первой половине 1944 года насчитывалось 155 подразделений, входившие в состав двух полков и трех отдельных дивизионов ПВО. Большая часть подвижных взводов была оснащена зенитными пушками калибра 20-мм, 25-мм и 37-мм. Как правило, каждый подвижной взвод имел смешенное вооружение – в общей сложности 2-3 зенитных орудия и пулемета.

Кроме того, непосредственно сам город Мурманск и многочисленные военные объекты в районе Кольского залива, включая полуострова Средний и Рыбачий, защищали от налетов вражеской авиации также зенитные подразделения Северного флота, имевшие в начале 1944 года только в указанных выше районах более 250 зенитных орудий и около 100 зенитных пулеметов. К этому числу надо добавить и зенитные средства на боевых кораблях СФ.

Но и это еще не всё. Для полной картины противовоздушной обороны этого участка заполярного региона, также будет здесь не лишним упомянуть и отдельные армейские зенитные дивизионы, роты и взвода на фронте в районе Западной Лицы, на п/о Средний и Рыбачий (СОР), а это еще около сотни зенитных орудий и пулеметов разного калибра.

И последнее, помимо зениток, мурманское небо защищала и авиация ПВО. В составе 1-го Корпуса ПВО – это 122-я ИАД ПВО, включавшая в себя три авиаполка – 767-й, 768-й и 769-й, а в составе ПВО СФ – 6-я ИАД, включавшая в себя такое же количество полков – 2-й гвардейский Краснознаменный АП имени Б.Ф. Сафонова, 27-й и 78-й ИАП. Правда, в 1944 году – с задачами ПВО СФ справлялся уже один полк – гвардейский.

Пименов Алексей Федорович (1900 г.р.). Командовал ПВО СФ с 16.12.1939г. по 25.12.1942г. Звание генерал-майора артиллерии присвоено 17.06.1942г.

Как видим, количество стволов зенитных пушек и пулеметов, на завершающем этапе Великой Отечественной войны, нацеленных в заполярное небо в районе Мурманска, было довольно впечатляющим. А чтобы в полной мере прочувствовать – насколько было мощным ПВО в районе Мурманска – сравним её, например, с противовоздушной обороной Москвы, которая располагалась по принципу круговой обороны, радиусом на 250 километров от столицы.

Так, на конец июля 1941 года, когда Москва начала подвергаться налетам люфтваффе, в ее составе имелось 1044 зенитных орудия разного калибра, 571 зенитный пулемет и около 600 истребителей. Как видим, ПВО Мурманска вполне сопоставима с ПВО столицы.

И как следствие этому, на завершающемся этапе военных действий на Крайнем Севере летчики люфтваффе в заполярном небе чувствовали себя крайне неуютно. Вражеские истребители в районе Кольского залива отваживались летать лишь небольшими группами по 2-4 самолета и исключительно на бреющей высоте, а воздушные разведчики, наоборот, забирались на высоты не ниже 6000 метров. Что касается бомбардировочной авиации противника, то в 1944 году в районе Мурманска её вообще не было, так как последнее ударное подразделение – I./KG 30, было снято с Мурманского направления еще весной 1943 года.

В самом начале

Тема противовоздушной обороны в годы войны нашего северного региона настолько обширна и ёмка, что раскрыть ее в формате одной статьи практически невозможно. Поэтому в данной публикации ограничимся рассказом о становлении лишь ПВО Северного флота.

И так, в районе Мурманска противовоздушная оборона берет свое начало со второй половины 1934 года, то есть с началом формирования четырех батарейного 58-го отдельного зенитного артиллерийского дивизиона (ОЗАД). Это первое подразделение ПВО, на тот момент имевшее в своем составе шестнадцать 76,2-мм орудий среднего калибра, призвано было прикрывать боевые корабли Северной военной флотилии, еще тогда стоявших на рейде Мурманского морского порта. В 1935 году флотилия перешла в новую базу – Полярное (г.Александровск), вместе с ней передислоцируется и дивизион ПВО. Причем, это подразделение ПВО тогда подчинялось коменданту Мурманского укрепрайона. Спустя три года, 11 мая 1937г., в соответствии приказом НКО, Северная военная флотилия реорганизуется в Северный флот.

Толчком к усилению противовоздушной обороны Северного флота стала война с Финляндией. В ноябре 1939 года в Полярном было образовано Управление ПВО СФ во главе с полковником А. Ф. Пименовым, и 58-й ОЗАД вошел в эту новую структуру. Дивизионом на тот момент командовал капитан Иван Федоров. В это же время в составе УПВО СФ начали формироваться два новых зенитных дивизиона – 4-й и 5-й. 

Федоров Иван Иванович (1910 г.р.). На Крайний Север прибыл в марте 1936г., возглавив одну из батарей 58-го ОЗАД. Командовал 58-м ОЗАД с 01.1939г. по 09.1940г. В составе ПВО СФ последовательно формировал и возглавлял 81-й ОЗАД (г.Молотовск) с 09.1940г. по 03.1942г.; 260-й ОЗАД (Ваенга/губа Грязная) с 03.1942г. по 08.1942г.; 190-й ЗАП (ПВО базирования ВВС СФ) с 08.1942г. и до конца войны.

На мысе Сеть-Наволок и острове Кильдин

С самого начала не просто проходило формирование 4-го ОЗАД под командованием капитана Прокофия Приходько, так как две батареи должны были дислоцироваться на мысе Сеть-Наволок, а две других – на острове Кильдин. О первых самых трудных днях формирования дивизиона коротко, но очень впечатляюще рассказывается в историческом формуляре этого дивизиона:

«30.11.1939г. на пароходе «Ямал» прибыл личный состав. Под руководством мл.лейтенанта Борщ и капитана Приходько в трудных условиях полярной зимы в короткий срок матчасть была перевезена на огневую позицию (на мыс Сеть-Наволок – авт.). Личный состав работал в трудных условиях без всяких вспомогательных средств, на своих плечах краснофлотцы на расстояние от 200 м и до 500 м перенесли десятки тонн камней и песка для строительства ОП батарей. Руки примерзали к ломам. В результате тяжелого упорного труда в условиях сильной пурги и мороза, которого не помнят старожилы Заполярья – в бушлатах и бескозырках, в хромовых ботинках, без варежек личный состав части добился замечательных успехов – орудия и приборы были установлены в сжатые сроки с 10 по 15 декабря 1939 года».

Вскоре к командованию ПВО СФ пришло понимание, что слаженно командовать дивизионом, батареи которого разделены широким морским водоразделом в горле Кольского залива, будет довольно сложно. И на базе двух батарей 4-го ОЗАД на острове Кильдин был развернут еще один зенитный дивизион – 6-й, которым временно допустили командовать ст.лейтенанта Бориса Сацук. Окончательный раздел дивизионов произошел в мае 1940 года. К этому времени оба дивизиона вдобавок получили до полного штата по две батареи, причем три батареи 45-мм орудий, Северный флот в очередной раз их «позаимствовал» у артиллерийских дивизионов береговой охраны Мурманского укрепрайона. В начале 1941 года островной зенитный дивизион принял капитан Александр Клименко.

На оборону флотских аэродромов

Под командованием капитана Дмитрия Шевчук, ранее командовавшего одной из батарей 58-го ОЗАД, в декабре 1939 года в поселке Мурмаши в составе трех батарей был сформирован 5-й ОЗАД с задачей обороны Туломской ГЭС.

Из исторического формуляра 542-й зенитный батареи, можно узнать, как это происходило:

«Стояла декабрьская полярная ночь 1939 года по шоссе из Мурманска на Мурмаши, бесшумно бежала трехтонка, в кузове которой прижавшись друг к другу, сидели молодые бойцы. <…> У подъезда невысокого здания машина остановилась. «Приехали» - громко объявил шофер, и бойцы быстро освободили кузов, навстречу им вышел дежурный. Краснофлотцы задавали на перебой интересующие их вопросы. «В этом районе будет зенитный дивизион, Вы приехали его организовывать, здесь Вы станете на защиту Заполярья» - сказал дежурный.

Через некоторое время для 542-й батареи поступили орудия образца 1915 года. <…>

На следующее утро подъем сделали раньше обычного. Освежив лицо холодной водой, позавтракав, вооружившись лопатами, ломами и всем необходимым, бойцы выстроились работать на новой огневой позиции.

Строй ведет лейтенант Меньков. Место оборудования батареи расположено в глубине полярных сопок. По пояс в снегу шли краснофлотцы на новую огневую позицию. Зайдя вглубь леса и сопок, лейтенант Меньков вдруг остановился: «Вот здесь, на этом участке, мы должны поставить орудия» - объявил он. <…>

С большими трудностями встретились краснофлотцы при рытье котлованов для орудий. <…> Через несколько дней четыре котлована, точно гнезда фантастических птиц ожидали установку орудий. Недолго пустовали котлованы, установка орудий закончилось успешно, личный состав был разбит по боевым постам. На огневую позицию прибыл командир части тов. Шевчук, проверить готовность батареи к бою».

В сентябре 1940 года 5-й ОЗАД получил приказ о перебазировании в район губы Грязная и взять под защиту аэродромы ВВС Северного флота – в губе Грязная и Ваенга. Как потом в последствие окажется, огневые позиции этого дивизиона практически уже с самых первых дней войны станут самыми «бойкими» местами в отношении бомбардировочных налетов авиации противника. Это, вполне очевидное обстоятельство, стало причиной существенного усиления 5-го ОЗАД, который в 1941 году на Северном флоте был самым крупным зенитным дивизионом, имея в своем составе семь зенитных батарей разного калибра. О боевых действиях в первые недели войны особо отличившихся зенитных батарей 5-го ОЗАД будет рассказано ниже.

Наращивание 5-го дивизиона началось уже в январе 1941 года, когда в его состав вошли еще две батареи среднего калибра, одна из которых – № 72 была передана из 58-го ОЗАД. Сохранилось описание, как эта батарея разворачивалась в районе основного североморского аэродрома Ваенга:

«В ноябре месяце 1939г. 30 человек краснофлотцев и командиров, выполняя приказ командования, на небольшом ботике из Полярного прибыли в Ваенгу, где их ожидали трудные, но почетные работы по организации новой огневой точки. <…>

Через несколько часов, замедлив ход, бот подошел к пирсу губы Ваенга. Началась выгрузка имущества. Вслед за ботом к пирсу пришвартовалась баржа, груженная боезапасом. Холодная ноябрьская ночь затрудняла условия разгрузки. Мелкий снег, сопровождаемый ветром, падая на лицо и шею, вызывал неприятное ощущения, скользкие обледенелые трапы, угрожали падением бойцов в воду, но, несмотря на это, краснофлотцы будущей батареи дружным коллективом с краснофлотцами, прибывшими на помощь из Учебного отряда, быстро освободили трюмы баржи. Приказ по выгрузке боезапаса был выполнен в срок. Группа бойцов, высадившихся на берег, во главе с командиром батареи лейтенантом Волочевым вышла вглубь сопок – разведать место стоянки будущей батареи.

Ориентируясь по карте, разведчики подошли к сопке, на вершине которой стояла веха с запиской, где собственноручно начальником ПВО тов. Пименовым было написано «Здесь будет огневая позиция». Сопка представляла собой каменистую возвышенность, не имеющую на себе никакой растительности. У подножья скалы лежал плотным слоем снег, на вершине же снег был снесен ветром и остался только местами, набитый ветром, во мху. Внешний вид сопки внушал трудности предстоящей работы.

10 декабря 1939 года командир батареи лейтенант Волочев выстроил весь личный состав и перед строем зачитал приказ командования 58-го дивизиона об организации и строительстве батареи...»

В годы войны 76,2-мм зенитные пушки среднего калибра составляли основу ПВО Северного флота. Причем, большая часть из них в начале войны была устаревшего образца 1914/15 года.

Здесь коротко прервемся, чтобы отметить один факт, который являлся нормой при формировании новых подразделений: по довоенным штатам в зенитных батареях количество личного состава колебалось от 80 до 110 человек, но если в первые дни формирования набиралось хотя бы половина из этого количества, то это уже было хорошо. Особенно не хватало младшего командного состава – то есть сержантов, которых на батарее должно было быть четверть от всего боевого состава. Причем, это должны были быть специалисты, обученные и хорошо знающее свое дело, но как раз-то их крайне не хватало. Как видно из повествования, на тот момент в 72-й батарее налицо было всего лишь тридцать человек.

«После краткого митинга личный состав расположился на отдых во временно поставленных палатках, а утром в 6 часов был сделан подъем, в 7 часов краснофлотцы и командиры вышли на огневую позицию. Началось бурное строительство батареи. Личный состав был разбит на отдельные участки работ. Приступили к рытью котлована и оборудованию жилых помещений. Грунт трудно поддавался киркам и лому, но упорство краснофлотцев победило. Через несколько дней на батарее был выстроен кубрик для личного состава и подготовлены котлованы для орудий. С большой трудностью встретились бойцы в доставке матчасти на батарею. Болотистая местность не выдерживала тяжесть тракторов и орудий, и первый рейс был неудачным, трактор тарахтя и лязгая гусеницами, медленно пробирался на сопку, но незамерзшее болото не выдержало многотонного груза и поглотило трактор с орудием в торфяную пучину. Только второй трактор, вызванный на помощь первому спас положение и матчасть на огневую позицию была доставлена».

В декабре 1939 года значительная группа командиров и краснофлотцев из Управления ПВО, 58-го, 4-го и 5-го ОЗАД получила благодарность от командования СФ и была поощрена денежными суммами от 50 до 100 рублей «за отличные показатели в боевой политической подготовке, освоении техники и за отличную работу по установке и формированию новых батарей».

Предвоенная служба на огневых точках

Строительство и совершенствование повседневного быта на новых огневых позициях практически не прекращалось до самого начала войны с фашисткой Германией. Причем, главными и самыми насущными заботами на протяжении всей войны у зенитчиков всегда оставались, как жилищные условия, так и доставка и прием пищи.

Вот что собой представлял «жилой фонд» зенитных дивизионов в период их формирования:

«4-й ОЗАД – личный состав размещен в землянках и во временных постройках – старых бараках, оставленных строителями (читай заключенными – авт.) береговой обороны;

5-й ОЗАД – личный состав и командный состав батарей живет в землянках;

6-й ОЗАД – личный состав и командный состав размещен во временных постройках – в старых бараках совсем не пригодных для жилья;

58-й ОЗАД – жилой фонд вполне обеспечивает размещение личного состава батарей и пулеметной роты. Личный состав прожекторной роты не имеет жилых помещений стационарной постройки, находится на постоянных точках – живет в землянках».

 На том же низком уровне, как и быт, на первых порах было организовано и питание личного состава. Наихудшее положение, по понятным причинам, было в 6-м дивизионе на острове Кильдин:

«Дивизион совершенно не обеспечен транспортом, в связи с этим на протяжении января и февраля большая часть времени уходило на хозяйственные работы – переноска дров с пристани к жилью и боезапаса на ОП силами личного состава, уборка снега и другое. Не было начальствующего состава хозяйственной службы, на этих должностях работали краснофлотцы, дивизион испытывал затруднения с подвозом продуктов, стиркой белья, мытьем личного состава; камбуза и столовой не было, личный состав питался в 10-12 очередей. Все эти недостатки тормозили ход боевой подготовки».

Что касается уровня боевой подготовки батарейцев, большая часть из которых была призвана в декабре 1939 года, то есть с началом войны с Финляндией, в этом отношении они не имели никакого представления даже о воинской службе, не говоря уже, о каких-либо элементарных познаниях в зенитной артиллерии. Прежде всего, требовалось всестороннее и интенсивное обучение молодого пополнения, начиная с изучения воинских уставов и положений. Но, в тяжелейших бытовых условиях, да еще в зимний период полярной ночи, наладить учебный процесс в землянках было просто невозможно. Впрочем, на то были и другие причины.

Из исторического формуляра 4-го ОЗАД:

«Изучение матчасти шло в трудных условиях, потому что учебный материал отсутствовал. Наставлений и руководств не было почти – на батарее № 48 лейтенанта Курдина было только четыре «Руководства». Людей, знающих технику, было очень мало, а младших командиров вообще не было».

В отчете штаба управления ПВО СФ, о том, как проходила боевая подготовка личного состава непосредственно на батареях, на этот счет имеется следующая запись:

«Командиры подразделений планировали занятия по боевой подготовке самостоятельно. Занятия проводились преимущественно младшим командным составом в форме живых бесед у матчасти на позициях. Младший командный состав опыта в работе ещё не имел».

Если эти три предложения «перевести» с канцелярского языка на простой разговорный, то это будет звучать, примерно, так: на практике учебно-боевой подготовкой на батареях не занимались. 

На фото расчет 76-мм зенитной пушки ПВО СФ в соответствии со штатом – командир орудия и шесть орудийных номеров. В 1941/42 годах часто в штатном расчете на одного орудийного номера было меньше.

Тем не менее, командование ПВО СФ по своему плану в марте месяце провело проверку боевой готовности 4-го и 6-го дивизионов, объявив личному составу, что зенитные расчеты будут выполнять учебно-боевую задачу № 1. При этом, в течение всей советско-финской войны ни одно зенитное орудие ПВО СФ не сделало ни одного выстрела. Здесь надо напомнить, что к этому времени советско-финская война практически уже закончилась – 12 марта 1940 года в Москве между СССР и Финляндией был подписан мирный договор. И все же, за несколько дней до подписания этого документа, в 6-м ОЗАД был произведен выстрел – учебный.

Вот что записано об этом знаменательном событии в историческом формуляре 6-го ОЗАД:

«7 марта 1940г. 61-я ЗБ произвела практическую стрельбу. Первый залп возвестил рождение 6-го артиллерийского зенитного дивизиона на о.Кильдин».

К этой записи можно добавить некоторые уточняющие детали: выстрел был произведен из одного 76,2-мм орудия прямой наводкой по щиту, установленному на возвышенности на дистанции 1000 метров. Огнем управлял тридцатилетний опытный артиллерист ст.лейтенант Борис Сацук, недавно переведенный в зенитный дивизион из Мурманского укрепрайона, и в это время исполнявший обязанности командира 6-го дивизиона. Учебно-боевая задача им была выполнена на «отлично». А вот когда на следующий день, подобную задачу должны были проделать на 62-й батарее под руководством молодого лейтенанта, результат был совершенно иной: зенитный расчёт с упражнением «не справился». Лишь со второй попытки, через день, зенитчики 62-й ЗБ реабилитировалась с оценкой «хорошо».

Во второй половине марта, уже учитывая наработанный «опыт» 6-го дивизиона, батарейцы 4-го ОЗАД выполнили учебные стрельбы по наземным щитам с оценкой «хорошо» и «отлично».

Пожалуй, многих удивит стрельба зенитчиков по наземным целям, а не по воздушным. Дело в том, что с января по март 1940г. 4-й и 6-й зенитные дивизионы, во взаимодействии со стрелковыми частями МУРа, отрабатывали вопросы противодействия возможному десанту финнов или войск их союзников «в губах укрепленного района с целью нападения на Главную базу». После чего, и были проведены практические стрельбы выше указанных дивизионов по щитам на земле.

Следующая более масштабная инспекторская проверка всех четырех дивизионов ПВО СФ прошла в апреле-мае 1941 года с практическими стрельбами уже по воздушным целям (по конусу), по окончании которой были проведены двухдневные учения ПВО.  Участвовавшие в учениях самолеты в эти дни, например, бомбардировщики СБ условно считались самолетами противника, а истребители и гидросамолеты МБР-2 – своими.

Следует отметить, что курс программы по боевой подготовке к 1 маю 1941 года был выполнен зенитными дивизионами по совокупности лишь на 35%. Из 121 запланированного упражнения было отработано всего 43. Причем, количество практических стрельб в дивизионах было далеко неравным. Так, например, в 5-м дивизионе ЗБ № 542 провела стрельбы – 12, 13, 22 апреля и 16 мая, тем самым выполнив четыре упражнения. В тоже время, ЗБ № 541 в один день – 18 апреля, выполнила два упражнения и на этом ее практические стрельбы закончились. Вероятно, это было связано с уровнем подготовки личного состава батарей: чем лучше была подготовка, тем больше было выполнено упражнений.

Продолжение