«Штуки» над тундрой. Часть 1. От Грайфсвальда до Заполярья
12 января 2025
2364
Пикирующий бомбардировщик «Юнкерс» Ju.87, известный как как «штука» или «лаптёжник» и ставший одним из зловещих символов немецкого «блицкрига», в особом представлении не нуждается. Этой легко узнаваемой машине посвящено множество книг и статей, а в интернете можно без труда найти её летно-технические характеристики, описание процесса создания и боевого применения «штуки». Однако в истории немецкого пикировщика до сих пор остаются недостаточно исследованные этапы, одним из которых является использование Ju.87 в Заполярье. В общих чертах оно рассмотрено в ряде исследований, в частности в работах Александра Марданова, однако мы поставили перед собой задачу более детально изучить боевое применение «штук» за Полярным Кругом.
От учебной до боевой
IV (пикировочная) группа 1-й учебно-боевой эскадры Люфтваффе (IV(St.)/LG 1), принимавшая участие в боевых действиях против Советского Союза на самом северном театре военных действий, стояла у истоков «пикирующей» авиации Люфтваффе. Чтобы лучше понять, с каким воздушным противником столкнулись советские войска, совершим небольшой экскурс в историю. 1 октября 1935 года была сформирована авиагруппа «Шверин», которую 1 апреля следующего года переименовали в I группу 162-й эскадры пикирующих бомбардировщиков – Sturzkampfgeschwader 162 (I./StG 162). В это время пилоты группы летали еще на разведчиках и истребителях конструкции Э.Хейнкеля: бипланах Не-50, Не-51, а также на истребителях Ar-65. В апреле 1937 года, когда в Люфтваффе начали поступать первые самолеты типа Ju.87 серии А-0, именно группа I./StG 162 стала первым их обладателями.
1 октября 1938 в немецком городке Грайфсвальд была сформирована эскадра Lehrgeschwader Greifswald. Хотя назначение эскадры (Lehr-) разные авторы переводят по-разному - «учебная», «демонстрационная», «инструкторская» или «экспериментальная» - в любом случае её основными задачами были разработка тактики применения новых типов самолетов, а также обучение новым приемам воздушной войны уже подготовленных летчиков. Таким образом, эскадра Greifswald (на момент формирования по одной группе на бомбардировщиках, истребителях и пикировщиках, в феврале 1938-го сформирована I группа, также на истребителях) представляла собой своего рода курсы повышения квалификации для пилотов и командиров Люфтваффе. В качестве пикировщиков в состав эскадры была включена I./StG 162, переименованная по этому случаю в IV.(St)/LG «Greifswald» и начавшая перевооружение с Ju.87A на новейшую модификацию «В».
По прошествии полутора лет наименование эскадры было изменено, и вместо указания на город, где та была сформирована, она стала просто LG 1, в связи с чем сменила название и группа пикировщиков, превратившись в IV(St.)/LG 1 и сохраняя это наименование до 1942 года. Вплоть до начала Второй мировой она продолжала служить центром освоения пикирующего бомбардировщика Ju.87. Базируясь на аэродроме Барт (Barth) на севере Германии, немецкие пилоты обучались тактике применения и оттачивали технику бомбометания с пикирования. В состав группы входили три штаффеля (staffel) по дюжине «штук» в каждой (10-я, 11-я и 12-я), а также штабное звено.
С началом второй мировой войны большинство групп 1-й эскадры, в том числе IV(St.)/LG 1, утратили свою учебную специализацию и стали обычными фронтовыми частями. В Польше первыми целями группы стали польские корабли и портовые сооружения. Так 2 сентября под их удар попала военно-морская база в Гдыне. Уже на следующий день «штуки» нанесли штурмовой удар по отступающим польским войскам в районе Варшавы и в дальнейшем занимались поддержкой наступающих частей Вермахта. В конце сентября группа вернулась на свою основную базу в Барте, где оставались до мая 1940-го, сосредоточившись на боевой подготовке и тренировках личного состава.
Боевая работа группы возобновилась с началом активной фазы войны на западе Европы в мае 1940-го. «Юнкерсы» в течение мая-июня атаковали наземные цели, а также французские и английские порты, добившись неплохих результатов, но и понеся при этом довольно чувствительные потери. За время французской компании было сбито пятнадцать Ju.87, в том числе 14 июня зенитным огнем был уничтожен самолет командовавшего группой с ноября 1937-го гауптмана Петера Кёгля (Hptm. Peter Kögl).
Получив небольшую передышку после разгрома Франции, уже в июле 1940-го «штуки» группы переключились на удары по английским морским конвоям в Ла-Манше, а в августе подключилась к налетам на британские аэродромы. Несмотря на заметные успехи в борьбе с судоходством, тихоходные машины оказались весьма уязвимы для современных истребителей и после устроенного англичанами 18 августа погрома «штук», в ходе которого эскадра StG 77 безвозвратно лишилась сразу 21 машины, использование в боевых вылетах самолетов этого типа было сильно ограничено. IV группа за месяц с небольшим участия в «Битве за Британию» также понесла серьезные потери, лишившись двенадцати пикировщиков, в том числе 13 июля был сбит командир 10-го штаффеля обер-лейтенант Блазих (Oblt. Arnulf Blasig), но, в отличие от командира группы, он выжил.
Группу отвели на аэродром Шипол около Амстердама, где в последующие два месяца она зализывала раны после тяжелых потерь и тренировала новые экипажи.
3 сентября 1940 года группа была передана в распоряжение 9-й авиадивизии с целью обеспечения действий у голландского побережья в сотрудничестве с группой ВМС «Север» против английских кораблей в случае их появления в зоне досягаемости Ju.87.
«Штуки» летят на север
На рубеже 1940 и 1941 годов IV(St.)/LG 1 перебросили на юго-запад Норвегии на аэродром Кьевик (Kjevik). Предполагалось, что отсюда она будет участвовать в противокорабельных операциях, одновременно тренируя новые экипажи в относительно безопасных условиях. Однако, с середины марта началось её постепенное перемещение на север. Для патрулирования в районе Варангер-фьорда (Varangerfjorden) и Нордкаппа (Nordkapp) из группы был выделена 10.(St.)/LG 1. Уже 3 апреля английская разведка зафиксировала наличие на аэродроме Банак (Banak) девяти Ju.87 и еще одного в Бардуфоссе (Bardufoss).
Следом за «первой ласточкой» на север потянулся и остальной состав группы. В конце мая она вместе со штабом перебазируется на аэродром Вэрнес (Værnes) возле Тронхейма. Согласно отчету о боеготовности IV(St.)/LG 1 на 31 мая 1941 года в группе имелось 32 «дальних пикировщика» Ju.87R (из них 25 боеготовых), а также семь боеготовых Ju.87B. Экипажей имелось 39, все готовые к полетам. Самолеты 10-го штаффеля в этот момент видимо все еще находились в отрыве от своей группы. На 7 июня 12 его боеготовых Ju.87 c дюжиной боеготовых экипажей распределялись таким образом:
• Бардуфосс (Bardufoss) – 6
• Банак (Banak) – 3
• Будё (Bodø) – 3
Однако до начала войны с Советским Союзом оставалось меньше месяца, и Люфтваффе, готовясь к нанесению удара в Заполярье, начали стягивать свою авиацию на аэродромы северной Норвегии. Уже 9 июня англичане перехватывают сообщение, что штаб группы пикировщиков под началом гауптмана Клемме (Hptm Walter Klemme) и все три отряда перебазировались на Киркенес (в советских документах Хебуктен). На тот момент IV(St.)/LG 1 располагала 37 боеготовыми самолетами Ju.87B/R. Какие-то наземные обслуживающие части продолжали сосредотачиваться почти до самого начала войны, а из оставшихся в Тронхейме подразделений был сформирован учебно-боевой штаффель Erg.St.(St.)/LG1. Интересно отметить, что «штуки» уже бывали ранее в Киркенесе. Еще 27 марта, по всей видимости во время патрулирования северного побережья Норвегии, три Ju.87 совершали посадку на аэродроме, о чем свидетельствуют документы 2-й горно-егерской дивизии.
Лисы готовятся к нападению
Для нападения на Советский Союз в Заполярье, был разработан план, под кодовым названием «Зильберфукс» (Unternehmen Silberfuchs) согласно которому немецкая армия «Норвегия» (Armeeoberkommando (АОК) Norwegen) должна была наступать сразу на нескольких направлениях:
• на мурманском — «Платинфукс» (Unternehmen Platinfuchs) силами горного корпуса «Норвегия» планировалось сломить советскую приграничную оборону, захватить базу Северного флота Полярный и выйти к западному берегу Кольского залива.
• на Кандалакшском — «Полярфукс» (Unternehmen Polarfuch): 36-й армейский корпус совместно с финским 3-м армейским корпусом должны были выйти к Кировской железной дороге и захватить Кандалакшу.
Заключительными действиями должен был стать совместный удар по Мурманску с юга силами 36АК и с запада силами ГК "Норвегия" в условиях перерезанного сухопутного снабжения, блокированных сил Северного флота и деморализации частей Красной Армии.
Предназначенная для поддержки этих операций с воздуха немецкая авиация 15 июня была объединена в Оперативную группу особого назначения 5-го воздушного флота Люфтваффе (Einsatzgruppe z.b.V. LF 5). Ее передовой командный пункт принялся за работу 18 июня в Киркенесе. Командовал там начальник штаба 5 ВФ оберст-лейтенант Нильсен (оberstleutnant Andreas Nielsen).
Перед Оперативной группой были поставлены следующие задачи:
«А) день Х – день Х+7 [22 – 29 июня]: борьба с Северным флотом и базами ВВС в районе Кандалакша – Мурманск. Уничтожение Арктических каналов [Беломорско-Балтийский канал – на самом деле такой задачи перед ОГ фактически так и не поставили – прим. авторов]. Нарушение работы «Мурманской железной дороги» [Кировская железная дорога от Мурманска на – прим. авторов] южнее Кеми и между Кемью и Кандалакшей. Минирование Кольского залива и выхода из Белого моря.
Б) с дня Х+7: поддержка наступления сухопутных войск. Чтобы была возможность поддерживать атакующие группы наибольшими силами, следует разделить по времени операции «Платинфукс» и «Полярфукс». Отработка деталей – с Горным корпусом Норвегия и главным командованием XXXVI.
В дальнейшем операции регулируются 5 ВФ и АОК «Норвегия» в зависимости от ситуации».
На следующий день состоялось совещание, на котором были рассмотрены аспекты применения Люфтваффе в предстоящих операциях. Проводило его командование Горного корпуса «Норвегия», возглавляемое генералом Дитлем (Eduard Dietl), в присутствии Нильсена и Морского командира Киркенеса фрегаттен-капитана Хессе (Fregattenkapitan Hesse). На этом заседании задачи авиации были слегка подправлены и пункты переставлены в соответствии с новыми приоритетами, но смысл оставался прежний: борьба с советским флотом, минирование арктических портов, нарушение работы железной дороги, борьба с советскими ВВС в воздухе и на земле, разведка во взаимосвязи с бомбардировками и разведкой на море. Так как совещание проходило в штабе Дитля, то он смог пролоббировать корректировку задач Люфтваффе в соответствии с планом наступления своего корпуса: поддержка наступления корпуса 29 и 30 июня 1941-го, нанесение ударов с воздуха по укреплениям на советско-финской границе и известные советские батареи на полуострове Рыбачий (нужно отметить, что в немецких документах под полуостровом Рыбачий подразумевался и полуостров Средний – прим. авторов) и в районе Мааттивуоно (Губа Малая Волоковая).
Поскольку имеющимися силами было сложно обеспечить поддержку сразу двух удалённых друг от друга направлений, было решено, что накануне наступления и до конца июня «штуки» работают в интересах Горного корпуса на Мурманском направлении. Затем, 1 июля в 02.30 (здесь и далее указано московское время) один штаффель поддерживает наступление 3-го финского корпуса, а с 16 часов к ней присоединяется уже вся группа и действует в интересах 36-го армейского корпуса с финского аэродрома Рованиеми.
Ведущая свою историю с 1935 года и прошедшая все крупные военные кампании 1939-40 годов IV(St.)/LG 1 была самой опытной и сильной авиачастью Люфтваффе в Заполярье. Кроме неё до войны был сформирован только штаффель дальней разведки 1.(F)/124, остальные же части и подразделения здесь были «продуктами войны», частью не имевшими вообще никакого боевого опыта, как например почти все истребители.
Буквально накануне начала войны с СССР в группе пикировщиков произошла очередная кадровая перестановка. Гауптмана Клемме сменил уже упомянутый выше командир 10.(St.)/LG 1 гауптман Блазих (Hptm Arnulf Blasig) – опытный пилот-пикировщик, начинавший свою карьеру еще в 1936 году в той самой I/StG 162. За 1939 год умудрился получить Железный крест сразу 1-го и 2-го класса и с февраля 1940-го возглавил 10-й штаффель группы. Официально командиром IV(St.)/LG 1 Блазих был назначен только 1 июля 1941 года, но командовать явно начал раньше.
Заполярный дебют
В то время, когда на всем протяжении советской границы от Черного до Балтийского морей уже шли ожесточенные бои, на Севере противоборствующие стороны только готовились к активным действиям.
Одни — к наступлению, другие — к обороне.
Планировалось, что с 26 июня по 28 июня группы пикирующих бомбардировщиков будут бомбить советские артиллерийские позиции и обнаруженные ДОТы на высотах 255 и 189.3, а также береговые батареи на юго-западном побережье полуострова Средний. Однако на мурманском направлении воцарилась плохая погода, что внесло свои коррективы в планы. В итоге было принято решение 25 июня перебросить в Рованиеми один штаффель (11.(St.)/LG 1) и использовать его на кандалакшском направлении уже на следующий день. Таким образом, 26 июня 1941 года стало первым днем применения немецких пикирующих бомбардировщиков Ju.87 в советском Заполярье.
«Штуки» поднялись в воздух в 7 утра и атаковали командный пункт (КП) 42-го стрелкового корпуса, расположенный в полутора километрах восточнее Кайрала. Также отмечается, что несколько бомб было сброшено на железнодорожный мост через протоку в межозерном дефиле оз. Куола-ярви, который не пострадал. По советским данным в налете участвовало восемь самолетов, сбросивших 10 бомб.
По воспоминаниям начальника тыла 42-го СК Григория Васильевича Голованова, одной из причин налета стало
«...отсутствие маскировки. Весь офицерский состав носил ещё фуражки с красным околышком. Разведчик противника засёк это, вызвал бомбардировщиков, которые незамедлительно прилетали и обрушили на нас свои авиабомбы».
После налета Штаб корпуса перенес свой КП немного восточнее – 4 километра западнее озера Нурми-ярви. К счастью, потери ограничились только одним легкораненым, но и все «Юнкерсы» в 8.30 благополучно вернулись на свой аэродром.
В этот же день в 11.00–12.20 «штуки» отбомбились по левому флангу и центру обороны 122-й стрелковой дивизии и по штабу 369-го гаубичного артполка в районе населенного пункта Куолаярви (Салла). Экипажи доложили о взрывах и пожарах, считая результаты бомбежек хорошими. Согласно ЖБД 42-го СК было убито пять человек и еще шесть ранено. Три автомашины и два трактора получили повреждения.
Еще два запланированных вылета по какой-то причине сделаны не были, но уже следующим утром немецкие пикировщики снова были в воздухе. На следующий день в 7:35 и 7:45 были совершены два налёта на Куолаярви. Экипажи зафиксировали попадания в бараки и возникшие в результате бомбардировки пожары. Согласно советским документам, в результате налёта были убиты два человека, разрушены две столовые и повреждены провода около штаба одного из полков 122-й СД. После этих налетов 11-й штаффель перебазировался обратно в Киркенес, присоединившись к основной группе, которая уже начала действовать на мурманском направлении.
Накануне наступления
В течение 27 июня «штуки» вылетали в район Рыбачьего и для нанесения удара по советским полевым укреплениям в полосе грядущего наступления корпуса «Норвегия», но плохая погода помешала выполнению задания. Тем не менее, их деятельность нашла отражение в советских документах.
Начальник штаба 14-й СД капитан Дмитриев докладывал, что в 16.00 три бомбардировщика нанесли удар по позициям 2-го батальона 95-го стрелкового полка и по 1-й заставе 82-го погранотряда в районе озера Титовское. Позднее, заместитель начальника оперативного отдела 14-го СД майор Попов прояснил обстановку:
«Убитых, раненных нет, повреждений нет. Больше нечего и вообще ничего страшного нет».
В 17:45 «штуки» отметились в районе бывшего становища Титовка-река, где в то время базировался 95-й стрелковый полк и находился штаб 14-й СД. Из переговоров по ВТС (военно-телеграфная станция):
«-Еще одно, нас бомбили 6-ю бомбами, но разорвалась только одна. Так что как видишь, им не везет.
-Когда, где, сколько самолетов?
-В 17.45 два. Кв. /1458/
-Что сделали с бомбами с неразорвавшимися?
-Сделали оцепление, выждем, а потом подорвем, так как возможно они затяжные».
Что касается района Рыбачьего, где основными целями являлись береговые батареи Мурманского укрепрайона Северного флота (МУР СФ), то в ЖБД 104-го пушечного артполка (104 ПАП) есть запись, что в 17.30 на полуострове Средний подверглась бомбежке 221-я батарея. По ней было сброшено шесть бомб, но без ущерба для советской стороны. Однако в документах ПВО Северного флота имеются только сведения, без указания времени, что расположенная рядом 222-я батарея вела огонь по самолетам противника, и не слова о бомбардировке.
Следует отметить, что в ЖБД 104-го ПАП, батареи которого были разбросаны по Рыбачьему и Среднему, довольно часто фиксировались события, полка напрямую не касавшиеся. Поэтому можно сделать много предположений. Например, эти сведения касались налета на Титовка-река, который можно было видеть с наблюдательных пунктов полка (время почти совпадает), но, когда заполнялся журнал, был неверно указан объект бомбардировки. Или действительно несколько самолетов Ju.87 все-таки сбросили бомбы по 221-й батарее, и именно по ним вела огонь 222-я батарея. Хотя за «самолеты противника» могли принять и советские бомбардировщики, возвращавшиеся с бомбардировки по немецким аэродромам.
Если дебют «штук» на мурманском направлении вышел каким-то скомканным, то уже 28 июня IV(St.)/LG 1 развернулось по полной. На этот момент у группы имелось 39 «Юнкерсов», в том числе 37 боеготовых. Первыми в 13.10-13. 27 подверглись удару укрепления 2-го батальона 95 СП, которые находились на высотах 255,4 (Угловая) и 189,3. По советским данным в налете участвовало 37 самолетов и было сброшено 130 бомб. Немецкие наземные наблюдатели доложили:
Хотя в советских документах прямого подтверждения этому нет, но тем не менее потери были весьма существенны. Из ЖБД 14-й СД:«…удар по высотам 225 и 189 севернее озера Титовское проведен успешно. Наблюдалось уничтожение 2 дотов и склада боеприпасов. Подожжен барачный лагерь в 23 км восточнее Петсамо[-фьорда] – по нему сброшено 25 бомб».
«С 13.10 до 13.27 37 бомбардировщиков противника бомбили высоты 255, 4 и 189,3 в результате чего 16 человек убитых, 20 человек ранено, убито две лошади, подбито два трактора, две грузовых автомашины и одна легковая».
ЖБД 14-й армии к этому списку добавляет еще одно орудие.
Сопоставляя советские и немецкие документы, можно предположить, что пикирующие бомбардировщики атаковали не только высоты, но расположение 2-й дивизиона 241-го ГАП, а также лагерь 2-го батальона, который позднее в немецких документах стал фигурировать под названием «Русский лагерь» («Russenlager»). Вероятно, именно этот налет зафиксировал один из немецких солдат в своем дневнике, который нашли среди доставленных с поля боя документов:
«28 июня 1941 – Во время обеда мы услышали приближающийся шум моторов со стороны Норвегии. Через короткое время мы увидели наших бомбардировщиков. Их было 28 шт. Здесь я увидел впервые большие налеты на русские ДОТы».
Не менее чувствительный удар был нанесен по береговым батареям №221 и №222 Северного флота на полуострове Средний. Батареи своим огнем перекрывали вход в Петсамо-фьорд (совр. Губа Печенга) и уже с первого дня обстреливали немецкие и финские суда. Командование Горного корпуса было крайне недовольно таким положением дел. Так как днем ранее бомбардировке этих целей помешала погода, начштаба корпуса требовал от 5-го ВФ новых усилий. И в 16.20 по батареям был совершен массовый налет, в котором участвовало 34 Ju.87 (по советским данным от 29 до 36). По возвращению летчики доложили об уничтожении трех орудий в одной батарее и барачного лагеря. Предполагалось, что еще одна батарея была уничтоженной.
Фактически же было выведено из строя одно из трех 130-мм орудий 221-й батареи и одно из четырех 45-мм орудий 222-й батареи. По советским данным было сброшено свыше 100 бомб, а также велся огонь из пулеметов и пушек, в результате чего было убито 13 человек, двое получили тяжелые ранения, еще 20 человек - легкие. Бомбами были разрушены столовая и камбуз, а также поврежден погреб с боезапасом 45-мм снарядов. 222-батарея вела огонь по пикирующим бомбардировщикам, но безрезультатно. По итогам этого налета начальник штаба СФ запретил открывать огонь по мелким вражеским судам, правда продержался запрет всего два дня.
Летчики 72-го смешанного авиаполка ВВС СФ неоднократно совершали вылеты на перехват немецких самолетов в районе Титовки и Рыбачьего, но:
«При появлении наших истребителей бомбардировщики противника уходили на свою территорию».
Однако учитывая, что аэродром Ваенга, где базировался полк, был расположен в 80 км. от полуострова Средний, они видимо появлялись уже когда всё было кончено и в лучшем случае могли видеть удаляющиеся «штуки»…
Над Титовским рубежом
В 3 часа ночи 29 июня 1941 года немецкий горный корпус «Норвегия» начал наступление на мурманском направлении. Для поддержки корпуса, как и было запланировано накануне, главный удар «Штуки» наносили в 4.20–4.30 в полосе 137-го горно-егерского полка (группа Hengl), уничтожая ДОТы на высотах 255,4 и 189,3, а также по целям у мостов северо-восточнее озера Титовское. Затем IV(St.)/LG 1 переключалась на дороги между реками Титовка и Западная Лица.
Поддержка наступавшего со стороны губы Малая Волоковая (Maattivuono) с целью блокировать перешеек полуострова Средний 136-го горно-егерского полка (группа Nake) должна была производиться уже по специальным запросам штаба 2-й горной дивизии. Кроме того, в 2.05 поступила первая зафиксированная в немецких документах дополнительная заявка от горных стрелков, в соответствии с которой «Штукам» предстояло атаковать «засветившиеся» советские батареи, но конкретные цели для них не уточняются. Однако утренний туман сорвал все эти планы и горным егерям пришлось начинать без поддержки авиации.
Туман рассеялся спустя несколько часов и экипажи «Юнкерсов» всеми силами обрушились на советскую оборону. Нужно отметить, что немецкие пикировщики на данном этапе действовали практически в полигонных условиях. На всём протяжении Титовского рубежа прикрытия с воздуха можно сказать, не существовало вообще. У 95-го стрелкового полка, который первым принял на себя удар, имелось лишь три зенитно-пулемётных установки М4, представлявших собой счетверённые пулеметы Максима, установленные на автомобилях ГАЗ-ААА. Учитывая условия местности и мизерное число установок, ожидать, что они смогут оказать эффективное сопротивление было бы чрезмерно оптимистично. Приданный же 14-й дивизии 182-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, согласно приказу штадива-14 от 22 июня был развёрнут в районе Титовка-река и защищал не передовые позиции, а командный пункт дивизии, мост и пристань, а также большой лагерь 95-го стрелкового полка и строящийся рядом аэродром.
Из доклада 95-го стрелкового полка по итогам боев на Титовке:
«В момент наступления противник сосредоточил ураганный огонь артиллерии и минометов по выс. 183,9, 255,4 и мосту через р. Титовка, а также по линии обороны полка. В это-же время вражеская в количестве 34 самолетов (карандашная пометка – гр 30-35) бомбила огневые позиции 241 ГАП и 1/158 АП, выс.255,4, выс.183,9 и обороняющиеся подразделения обстреливая их огнем пулеметов и пушек после бомбежки с небольшой высоты, сделав при этом около 12-15 заходов. Это безусловно оказало огромное моральное потрясение (карандашная пометка – воздейст.) на личный состав (обороны) и подразделения 95 СП начали оставлять рубеж обороны».
Точное время, когда немецкая авиация нанесла удар по обороняющимся и приданной им артиллерии, установить не удалось. Однако с уверенностью можно сказать, что это произошло до 10.15, когда горные егеря заняли высоту 189,3.
Оставив часть орудий и техники, вместе с частями 95-го СП начали отходить и артиллеристы. Переправившись на правый берег р. Титовка в районе высоты 228,9 отступающие части вошли в лощину, уткнулись в недостроенный участок дороги и образовали пробку. Этим и воспользовались пикирующие бомбардировщики…
Дальнейшие события, с учётом всей их драматичности, описывает ЖБД 14-й стрелковой дивизии:
«С переходом р. Титовка 241 ГАП, 1/158 АП, 149 ОАД был подвержен жесточайшей бомбардировкой с воздуха, сложилось так: в ущелье скопилось большое количество машин, орудий, коней и людского состава – 32 пикирующих бомбардировщика бомбили колонну. Результат бомбардировки нам обошелся потерями 4 человека убитыми и 6 человек ранеными, убито около 20 лошадей, разбито 7 автомашин и 2 радиостанции. Это одна из самых тяжелых потерь за 29 июня. 1/158 АП лишился конского состава, 149 ОАД 50% конского состава, а по всей артиллерии осталось по 7-8 снарядов на орудие».
К 15.00 с противоположной стороны лощины в неё вступили передовые части 112-го стрелкового полка 52-й стрелковой дивизии, которые накануне были выдвинуты для усиления группировки советских войск на границе, и также попали под эту бомбардировку, «и в течении 30 минут находились под обстрелом с пулемета этих же самолетов», понеся при этом большие потери.
Группа Nake также не осталась без поддержки экипажей «Штук», выполнивших в её интересах два групповых вылета. Как указал в своем донесении командующему 14-й армией В.А. Фролову комендант 23-го укрепрайона полковник Красильников:
«В 14.00 29.06 до 10 пикирующих германских бомбардировщиков бомбили Маативуоно, гора Палви-Тунтури…»
В ходе этого вылета IV(St.)/LG 1 едва не понесла первую потерю в Заполярье: Ju.87R-2 №6128 был поражен осколками собственных бомб, но экипаж при этом не пострадал и смог довести самолет до аэродрома. Повреждения машины оценивались в 20%.
Второй удар был нанесен в 21.30 по Кутовой, где располагался лагерь 135-го СП. По советским данным в налете участвовало 18 пикирующих бомбардировщиков.
В результате этих бомбардировок было убито два средних командира и ранено 13 красноармейцев из 15-го отдельного пограничного батальона. Кроме этого, был убит один и ранено три красноармейца 2-го батальона 135-го СП.
Так же полковник Красильников уточнил:
«Разрушение зданий как в Маативуоно, так и Кутовая незначительное».
Первая потеря
Утром 30 июня в сражение вступил Северный флот. Чтобы поддержать 135-й полк, оборонявший перешеек, в бухту Кутовая вошёл эсминец «Куйбышев» под охраной катера МО-121. В 06.30 с эсминца был открыт огонь по наступающей со стороны Муста-Тунтури группе Nake. Горные егеря запросили помощи у 5-го Воздушного флота, и против советских кораблей оперативно выслали IV(St.)/LG 1.
«Куйбышев», выпустив по противнику 227 фугасных снаряда, в 9.29 прекратил огонь. К этому времени ему на смену подошел эсминец «Урицкий» и практически одновременно над кораблями и появились Ju.87:
«В 10.05 по приближающимся самолетам оба миноносца и катера МО открыли зенитный огонь, одновременно дав ход для выхода из г. Кутовая на Ост».
Через несколько минут 18 немецких бомбардировщиков, ошибочно идентифицированных как Ju.88, атаковали советские корабли. Как доложили пилоты, из двух атакованных ими эсминцев один был утоплен, второй ушел. Наблюдавшие за атакой егеря не разделяли мнение экипажей: в документах ГК «Норвегия» указано, что после первых атак корабли в 10.10 покинули бухту зигзагом, что более соответствует действительности. Это подтверждается и документами отдельного дивизиона миноносцев Северного флота:
«По м. «В. Куйбышев» и катеру МО бомбы не сбрасывались.
В результате атаки авиации – осколками бомб на м. «Урицкий» ранено 5 краснофлотцев и политрук БЧ-5. В бортах и на надстройках имелись вмятины и пробоины. Прямых попаданий, благодаря правильному маневрированию от пикирующих самолетов не было».
Несмотря на то, что победные реляции экипажей «штук» оказались фикцией, фактически поставленную задачу они выполнили – советские эсминцы прекратили огонь и ушли на базу. Однако бой на этом не закончился.
При выходе из Мотовского залива катер МО-121 в 10.30 повернул обратно: ему нужно было забрать корректировщиков с наблюдательного пункта.
«При выполнении операции по снятию был подвергнут дважды атаке авиации противника с общим количеством самолетов 26 – «Ю-88»».
Катер вел по атакующим, которыми по-прежнему были Ju.87 IV группы, интенсивный зенитный огонь. Экипаж заявил о сбитии сразу трех самолетах противника, однако в действительности только один Ju.87R-2 №5878 получили серьезные повреждения.
Всего в этот день, согласно немецким документам, IV(St.)/LG 1 с 09:35 до 14:45 произвела 42 вылета по морским целям. Кроме описанных выше случаев, каких-либо подробностей о действии пикирующих бомбардировщиков в указанное время, выяснить не удалось.
По наводке "костыля"
Так как первый день боев на Титовке вынудил части 14-й СД отойти, на Западной Лице лихорадочно строилась новая линия обороны, к рубежам которой перебрасывались части 52-й СД и подвозились боеприпасы. Именно это движение и обнаружил летавший на Hs.126 обер-фельдфебель Шааке из разведывательного штаффеля 1.(H)/32, который самолично доложил об этом в штаб горного корпуса.
В указанный район оперативно было отправлено два штаффеля «штук». Со слов экипажей, было несколько прямых попаданий в колонны грузовиков и легкой артиллерии. Подробнее о результатах налетов сказано в докладе командира 52-й СД генерала Никишина командующему 14-й Армии генералу Фролову:
«Около 16-17 до 32 бомбардировщиков бомбардировали и обстреливали расположение дивизии, мост и до 50 км. Жертвы людей незначительны. Есть потери матчасти. Бомбардировка производилась тремя залетами с промежутком до 10 мин. Последних два по 7-8 самолетов».
Согласно оперативной сводке дивизии потери составили:
• 54-й отдельный противотанковый дивизион – выведено из строя два противотанковых орудия, ранен один красноармеец.
• 62-й отдельный разведывательный батальон – выведено из строя два автомобиля ГАЗ-АА, разбита одна радиостанция. Убит один младший командир. Тяжелораненных – 2 человека, легкораненых – 4.
• 7-й отдельный батальон связи - сгорело две «полуторки»: одна с запчастями и одна с горючим.
• 37-й медсанбат – разбита санитарная машина. Убиты шофер и медсестра.
• 3 батарея 208-го ГАП – убито два и ранено три человека.
• 58-й СП – убит один человек и один ранен. Убито две обозные лошади.
• 158-й и 112-й СП – потери выясняются.
Согласно документам ГК «Норвегия», повторный вылет по советским колоннам был совершен в 20.30–21.30. В результате были «уничтожены одна на конной тяге, две моторизованные батареи и одна колонна с боеприпасами». Увы, изученные советские документы никаких уточняющих данных о действиях немецкой авиации на сей раз не содержат. В ЖБД 14-й Армии по этому поводу имеется лишь лаконичная запись:
«В течении всего дня противник производит непрерывные бомбардировки отходящих войск и подходящих резервов».
Во второй половине дня немцы провели в Петсамо-фьорд небольшой конвой, который был обстрелян со Среднего. В ответ немедленно был запрошен новый удар, и уже в 20.00 девять «штук» атаковали советские батареи, заявив об их очередном уничтожении, а также о взорванном складе боеприпасов. Под удар попала 2-я батарея 104-го ПАП, в результате было выведено из строя два орудия и имелся один погибший.
Поддержав прорыв ГК «Норвегия» через границу, IV. (St.)/LG 1, согласно первоначальному плану, в полном составе отбыла на юг, чтобы поддержать наступление уже на кандалакшском направлении. Поэтому, когда в 22.50 2-я горно-егерская дивизия опять взмолилась о помощи против обстреливавшего ее из Кутовой советского эсминца, послать туда уже было некого.
Послесловие к первой части
Первые результаты действия пикировщиков в Заполярье оказались отнюдь не однозначными. По итогам двух дней боев 5-й воздушный флот указал в отчете, что только благодаря IV(St.)/LG 1 удалось взять советские укрепления без особых усилий. Однако в ГК «Норвегия» имели иную точку зрения: даже несмотря на то, что атаки «штук» и способствовали наступлению, но прорыв обороны был заслугой исключительно горных егерей. Из десяти ДОТов (на самом деле их было 13) только один был поврежден атакой с воздуха, и «что только по этой причине не может быть и речи о легкой атаке».
Интересно отметить, что проведенные военным историком и поисковиком Константином Ивановичем Титаренко исследования показали, что ни один из тринадцати ДОТов, расположенных на высотах 189,3 и 255,4, прямых попаданий авиабомбами не получил. Так, на высоте 255,4 (Угловая) ближайшая воронка от авиабомбы была обнаружена в 15–20 метрах от одного из ДОТов. И это несмотря на практически полное отсутствия противодействия с земли.
Однако несмотря на спорные результаты действий пикировщиков в отношении нанесённого ущерба, их психологическое воздействие было велико, что сказалось на боевом духе бойцов Красной Армии. Это ни раз отмечали в своих воспоминаниях ветераны, участвовавшие в боях на Титовском рубеже.
Советская авиация, к сожалению, заметного вклада в борьбу с немецкими пикировщиками не внесла. Несмотря на то, что истребители 145-го и 147-го авиаполков совершили более 200 вылетов на штурмовку и прикрытие своих войск на тех же участках, где действовали Ju.87, встреч с ними не произошло, хотя они, казалось бы, были неизбежными. На закономерный вопрос – почему, однозначного ответа найти не удалось. Вполне возможно, это могло быть обусловлено тактикой действия немецкой авиации:
«…сначала идут истребительные с-ты, производят штурмовые атаки и уходят, прикрываясь складками местности. Вторым эшелоном идут бомбардировщики…».
Если в оперативных сводках 1-й смешанной авиадивизии нет ни одного упоминания о Ju.87, то с Bf.109 и Bf.110 советским летчикам пришлось иметь дело, как над линией фронта, так и в районе Западной Лицы. Несколько таких встреч закончились воздушными боями. Таким образом, хотя «штуки» и действовали без истребительного прикрытия, к моменту их подхода к целям «мессершмиты» уже отвлекали на себя внимание и сковывали боями советские истребители. Кроме того, вылеты советских истребителей и немецких пикировщиков могли банально не совпадать по времени.
Продолжение следует...
Авторы выражают благодарность: Константину Ивановичу Титаренко – за консультации и помощь в написании статьи, Юрию Валентиновичу Рыбину и Мирославу Эдуардовичу Морозову, Михаилу Тимину, Евгению Мироничеву – за предоставленные материалы. Олегу Николаевичу Киселеву – за помощь в подготовке к публикации.
Источники:
- Admiralty War Diaries 07.1940, 08.1940
- Arkistoyksikkö: 8185 Ilmavoimien esikunta. Yleisesikuntaosasto. Toimisto III L. Selostus Luftflotte 5:n toiminnasta Pohjois-Suomin rintamaosalla ajalla 22.6.-11.7.41
- Lageberichte Der Ob.d.L. Fuhrungsstab Ic, 25.6-8.11.41 RL 2-II/247-269
- KTB und Anlagen AOK “Norwegen”, NARA Т-312, rolls 994, 995, 1002, 1004-1006, 1052, 1075,
- KTB und Anlagen Gebirgskorps Norwegen, NARA Т-314, rolls 617-621, 622
- KTB und Anlagen XXXVI (geb.) AK, NARA Т-314, rolls 873, 877, 878, 995
- KTB und Anlagen 3. GJD, NARA Т-315, rolls 175, 178
- KTB und Anlagen 2. GJD, NARA Т-315, rolls 99-101
- KTB und Anlagen SS-geb. Division “Nord”, NARA Т-354, rolls 137, 995
- KTB Kommandant der Seeverteidigung Kirkenes, NARA T-1022, roll 2775
- Документы фонда 14 армии ЦАМО РФ Ф.363
- Документы фонда 42 СК ЦАМО РФ Ф.920
- Документы фонда 10 Гв.СД ЦАМО РФ Ф.1068
- Документы фонда 101 Гв.СД ЦАМО РФ Ф.1280
- Оперативные сводки ВВС Северного флота
- Отчет о боевой деятельности отдельного дивизиона миноносцев за первое полугодие войны
- Война на Мурманском направлении. Год 1941-й. Лето-осень: Монография/ А.А. Чапенко. - Красноярск: Научно-инновационный центр, 2018
- Документы портала «Память народа» (https://pamyat-naroda.ru/)
Поделиться
Комментарии
Скажите, а были ли обстрелы с наших эсминцев эффективными? Косвенно вроде как да, т.к. не зря же горные стрелки просили поддержки авиации, и, насколько помню, и флота.
Помощь флота просили постоянно и настойчиво, особенно в июле требовали послать эсминцы в Мотовскую бухту. Однако там главным беспокойством были не обстрелы, а высадки десантов.