Подборка материалов по автору

Пикирующий бомбардировщик «Юнкерс» Ju.87, известный как как «штука» или «лаптёжник» и ставший одним из зловещих символов немецкого «блицкрига», в особом представлении не нуждается. Этой легко узнаваемой машине посвящено множество книг и статей, а в интернете можно без труда найти её летно-технические характеристики, описание процесса создания и боевого применения «штуки». Однако в истории немецкого пикировщика до сих пор остаются недостаточно исследованные этапы, одним из которых является использование Ju.87 в Заполярье. В общих чертах оно рассмотрено в ряде исследований, в частности в работах Александра Марданова, однако мы поставили перед собой задачу более детально изучить боевое применение «штук» за Полярным Кругом.

Прежде чем продолжить рассказ о немецких торпедоносцах, начатый в предыдущих частях, следует сделать небольшой экскурс на противную сторону. Англичане тоже вступили в войну, имея на вооружении авиаторпеды и самолеты, способные их нести. По иронии судьбы, это тоже не были современные береговые самолеты, как этого можно было ожидать от продвинутой в авиационном плане державы – напротив, архаичные бипланы «свордфиш» с неубирающимися шасси, также принадлежащие морской авиации (FAA). Автору ничего неизвестно о качестве торпед, однако нет никаких признаков, что англичане пытались их применять в 1939 г. Первое упоминание датируется 11 апреля 1940, когда 18 самолетов с авианосца «Furious» пытались атаковать крейсер «Admiral Hipper» в Тронхейме. 

В предыдущих статьях мы увидели, как начиналась война для немецкой торпедоносной авиации и ее первые попытки показать себя в начале 1940 г. Поступательное ее развитие было прервано сразу несколькими важными событиями. Первое и самое главное – началась Норвежская кампания, потребовавшая напряжения всех сил от Кригсмарине и стянувшая на себя большую часть морской авиации. Гвоздем в крышку временного гроба торпедоносцев стало назначение командиром 9-й авиадивизии никого иного, как Кёлера. Таким образом, человек, который занимался продвижением торпедоносной тактики и применения авиаторпед вообще, возможно, имеющий шансы что-то изменить и пробить в верхах, 24 апреля ушел заниматься еще более любимым делом – минными постановками с воздуха…

В предыдущей статье было рассмотрено, как немецкие торпедоносцы вступили во Вторую мировую войну в составе морской авиации Люфтваффе (Seeluftstreitkrafte), какие при этом были встречены проблемы и какие боевые результаты достигнуты. Теперь пришла очередь следующего этапа, а именно начала 1940 г., когда торпедоносные подразделения наконец получили на вооружение другой носитель – гидросамолет Не-115 – а также слегка усовершенствованные авиаторпеды F5.

Данное исследование, проведенное на материалах российских и немецких архивов, освещает в первую очередь действия советских ВВС против корабельной группы тяжелого крейсера «Admiral Scheer». Описывая события 23 ноября 1944 года, авторы уделяют достаточно места описанию, как атакам кораблей, так и воздушным боям. Уточнены повреждения немецких кораблей, заявки и реальные потери в воздушных боях.

К началу Второй мировой войны Германия, как и многие другие страны, обладала возможностью применять в воздушной войне над морем самолеты-торпедоносцы. Для этого у немцев было все: специальные торпеды, появившиеся еще в 1933 г. самолет-носитель Не-59 и, наконец, специально обученные экипажи в специальных отрядах береговой авиации. И при всем при этом, понадобился почти год для того, чтобы применять торпедоносную авиацию более-менее регулярно и начать одерживать успехи при помощи этого вида оружия. Почему же так получилось?

Для работы над тылом советских войск на кандалакшском направлении использовалось подразделение, уже упоминавшееся в статье о ближних разведчиках – звено дальней разведки «Норвегия» (F-Kette Norwegen). Первое время оно даже подчинялось командиру 1.(Н)/32, гауптманну Либингу, но потом перешло под начало непосредственно Штолюфта (StoLuft – штабной офицер Люфтваффе при АОК «Норвегия»).

В отличие от отряда «хеншелей», звено дальней разведки было совсем свеженьким, сформированным специально для кампании против Советского Союза на Севере. Во многих других аспектах Люфтваффе показалось, что для быстрого достижения намеченных целей можно будет обойтись минимальными средствами (один отряд ближних разведчиков на два направления, всего по одному отряду истребителей и бомбардировщиков), но в случае с разведкой кто-то решил, что сил одного отряда дальних разведчиков (1.(F)/124) будет недостаточно...

Окончание цикла посвященного действию отряда воздушной разведки 1.(H)/32 за Полярным кругом в 1941 году.

Как было отмечено в предыдущей части: в первые дни войны немцы не сильно брали в расчет советскую истребительную авиацию. Опыт встреч «Хеншелей» с советскими истребителями показал, что хорошо подготовленный экипаж вполне способен противостоять им и в одиночку. Хорошая маневренность и отработанные приемы выхода из боя неплохо помогали даже при встрече со «скоростными» И-16, что давало немцам некое чувство самоуспокоения и собственного превосходства, но как говориться – «сколько веревочке ни виться…»

Прибыв к месту базирования на финский аэродром Кемиярви, отряд воздушной разведки 1.(H)/32 был разделен на две неравные части. Это было связано с тем, что немецкое наступление в Заполярье планировалось на двух изолированных участках: вдоль побережья на Мурманск и в глубине материка на Кандалакшу. Там и там нужны были разведчики, но расстояние между участками составляло около 300 км! Основная часть отряда в составе восьми ближних разведчиков «Хеншель» Hs.126, получивших за свой внешний вид прозвище "костыль", осталась на аэродроме Кемиярви и воевала на южном участке фронта. Для обеспечения наступления Горного корпуса генерала Дитля на Мурманск было выделено звено в составе трех Hs.126 с экипажами. В мае 1941 года оно перебазировалось на аэродром Киркенес (в советских документах - Хебуктен) вместе с группой наземного персонала...

Данная статья продолжает цикл, посвященный действию отряда воздушной разведки 1.(H)/32 за Полярным кругом.

После окончательного снятия блокады Ленинграда войска Красной армии стали продвигаться на запад, но в районе города Нарвы их наступление остановил противник, расположившийся на укрепленных позициях.

Нетрудно догадаться, что позиционный тупик можно было преодолеть лишь с помощью морского десанта, что понимал и неприятель. Поэтому для прикрытия фланга своей армии от удара с моря он обновил и дополнил минные заграждения, установленные в Нарвской бухте, начиная с 1942 года, а также занялся и вопросами усиления корабельной группировки.

В итоге к 1 марта неприятель собрал корабельную группировку, состоящую из 1-й, 25-й и 31-й флотилий тральщиков и 17-й флотилии сторожевых кораблей. Эти силы вошли в состав «Нарвского патруля», соединения немецких кораблей предназначенного для прикрытия минных полей в Финском заливе и противодействия советским десантам.

Как ни трудно догадаться командование КБФ такое положение дел не могло устроить и по «Нарвскому патрулю» стали наносить удары ВВС КБФ.